Не бейте детей, никогда не бейте!
Поймите, вы бьёте в них сами себя,
Неважно, любя их иль не любя,
Но делать такого вовек не смейте!
Вы только взгляните: пред вами — дети,
Какое ж, простите, геройство тут?!
Но сколько ж таких, кто жестоко бьют,
Вложив чуть не душу в тот чёрный труд,
Заведомо зная, что не ответят!
Кричи на них, бей! А чего стесняться?!
Ведь мы ж многократно сильней детей!
Но если по совести разобраться,
То порка — бессилье больших людей!
Любовь сегодня, словно шляпу, скинули.
Сердца так редко от восторга бьются.
Любовь как будто в угол отодвинули,
Над ней теперь едва ли не смеются.
Конечно, жизнь от зла не остановится,
Но как, увы, со вздохом не признаться,
Что дети часто словно производятся,
Вот именно, цинично производятся,
А не в любви и счастии родятся.
Любовь не то чтоб полностью забыли,
А как бы новый написали текст.
Её почти спокойно заменили
На пьянство, порновидики и секс.
Наверно, нет в отечестве поэта,
Которому б так крупно «повезло»,
Чтоб то его в журнале, то в газетах,
А то и в ревнивом выступленье где-то
Бранили б так настойчиво и зло.
За что бранят? А так, причин не ищут.
Мне говорят: — Не хмурься, не греши,
Ведь это зависть! Радуйся, дружище! —
Ну что ж, я рад… Спасибо от души…
Когда ты, любой выбирая маршрут,
Выходишь из дома, уж так я устроен,
Что я за тебя почему-то спокоен
Не больше чем первые пять минут.
Известно, что в городе все случается.
Но вот, пока в доме хозяйки нет,
Во мне будто вспыхнет вдруг красный свет
И зуммер тревоги в душе включается.
Я занят. Работа моя кипит,
Машинка стучит, но никто не знает,
Что выдержка эта — лишь внешний вид,
В то время как зуммер в душе звенит
И красный огонь без конца мигает!
Я тебе посвящаю столько стихов,
Что вокруг тебя вечно смеётся лето.
Я тебя вынимаю из всех грехов
И сажаю на трон доброты и света.
Говорят, что без минусов нет людей.
Ну так что ж, это я превосходно знаю!
Недостатки я мысленно отсекаю,
Оставляя лишь плюсы души товоей.
Впрочем, только лишь плюсы души одной?
А весь образ, таящий одни блаженства?!
Коль творить тебя с радостью и душой —
То выходит действительно совершенство.
Я, как скульптор, из песен тебя леплю —
И чем дольше, тем больше тебя люблю!
Сколько раз получал я на свете раны!
Но страшней всех не пули и не ножи,
Не осколки. А боль моя постоянно
От того, что особенно беспощадно:
От предательств и самой поганой лжи.
Вот я думаю с горьким недоуменьем
Про лгунов и предателей: в чем их суть?
Ведь они обладают таким уменьем
Все для собственной выгоды повернуть.
Только нет и глупей этих подлых глаз,
Ибо кара за всякое преступленье
И слабее, и легче во много раз
Постоянного страха разоблаченья.
