Стихи классиков

Благословен святое возвестивший! ...

Благословен святое возвестивший!
Но в глубине разврата не погиб
Какой-нибудь неправедный изгиб
Сердец людских пред нами обнаживший.
Две области: сияния и тьмы
Исследовать равно стремимся мы.
Плод яблони со древа упадает:
Закон небес постигнул человек!
Так в дикий смысл порока посвящает
Нас иногда один его намёк.

К Ганке

Вековать ли нам в разлуке?
Не пора ль очнуться нам?
И простерть друг другу руки —
К нашим кровным и друзьям?..
Веки мы слепцами были —
И, как жалкие слепцы,
Мы блуждали, мы бродили,
Разбрелись во все концы…
А случалось ли порою
Нам столкнуться как-нибудь,
Кровь не раз лилась рекою,
Меч терзал родную грудь…
И вражды безумной семя
Плод сторичный принесло:
Не одно погибло племя
Иль в чужбину отошло…
Иноверец, иноземец
Нас раздвинул, разломил —
Тех обезъязычил немец,

Песня бедняка

Куда мне голову склонить?
  Покинут я и сир;
Хотел бы весело хоть раз
  Взглянуть на божий мир.

И я в семье моих родных
  Когда-то счастлив был;
Но горе спутник мой с тех пор,
  Как я их схоронил.

Я вижу замки богачей
  И их сады кругом…
Моя ж дорога мимо их
  С заботой и трудом.

Но я счастливых не дичусь;
  Моя печаль в тиши;
Я всем веселым рад сказать:
   Бог помочь! от души.

Экклесиаст

Благословляя свет и тень
И веселясь игрою лирной,
Смотри туда – в хаос безмирный,
Куда склоняется твой день.

Цела серебряная цепь,
Твои наполнены кувшины,
Миндаль цветет на дне долины,
И влажным зноем дышит степь.

Идешь ты к дому на горах,
Полдневным солнцем залитая,
Идешь – повязка золотая
В смолистых тонет волосах.

Зачахли каперса цветы,
И вот – кузнечик тяжелеет,
И на дороге ужас веет,
И помрачились высоты.

24 сентября 1902

Были бури, непогоды ...

Были бури, непогоды,
Да младые были годы!

В день ненастный, час гнетучий
Грудь подымет вздох могучий,

Вольной песнью разольётся,
Скорбь-невзгода распоётся!

А как век-то, век-то старый
Обручится с лютой карой,

Груз двойной с груди усталой
Уж не сбросит вздох удалый,

Не положишь ты на голос
С чёрной мыслью белый волос!

Нищий

У врат обители святой
Стоял просящий подаянья
Бедняк иссохший, чуть живой
От глада, жажды и страданья.

Куска лишь хлеба он просил,
И взор являл живую муку,
И кто-то камень положил
В его протянутую руку.

Так я молил твоей любви
С слезами горькими, с тоскою;
Так чувства лучшие мои
Обмануты навек тобою!

Хотя б она сошла с лица земного...

Хотя б она сошла с лица земного,
В душе царей для правды есть приют.
Кто не слыхал торжественного слова?
Века векам его передают.
И что ж теперь? Увы, что видим мы?
Кто приютит, кто призрит гостью Божью?
Ложь, злая ложь растлила все умы,
И целый мир стал воплощенной ложью!..
Опять Восток дымится свежей кровью,
Опять резня… повсюду вой и плач,
И снова прав пирующий палач,
А жертвы… преданы злословью!
О, этот век, воспитанный в крамолах,
Век без души, с озлобленным умом,

Фортуна и нищий

  С истертою и ветхою сумой
Бедняжка-нищенький под оконьем таскался,
   И, жалуясь на жребий свой,
    Нередко удивлялся,
Что люди, живучи в богатых теремах,
По горло в золоте, в довольстве и сластях,
   Ка́к их карманы ни набиты,
     Еще не сыты!
    И даже до того,
    Что, без пути алкая
  И нового богатства добывая,
  Лишаются нередко своего
      Всего.
Вон, бывший, например, того хозяин дому
   Пошел счастливо торговать;
Расторговался в пух. Тут, чем бы перестать

Разлука («Когда пробил последний счастью час...»)

Когда пробил последний счастью час,
Когда в слезах над бездной я проснулся
И, трепетный, уже в последний раз
К руке твоей устами прикоснулся —
Да! помню всё; я сердцем ужаснулся,
Но заглушал несносную печаль;
Я говорил: «Не вечная разлука
Все радости уносит ныне вдаль.
Забудемся, в мечтах потонет мука;
Уныние, губительная скука
Пустынника приют не посетят;
Мою печаль усладой муза встретит;
Утешусь я — и дружбы тихий взгляд
Души моей холодный мрак осветит».

Счастие во сне

Дорогой шла девица;
  С ней друг ее младой;
Болезненны их лица;
  Наполнен взор тоской.

Друг друга лобызают
  И в очи и в уста —
И снова расцветают
  В них жизнь и красота.

Минутное веселье!
  Двух колоколов звон:
Она проснулась в келье;
  В тюрьме проснулся он.

Страницы