Стихи для детей

Она стройна и высока...

Она стройна и высока,
Всегда надменна и сурова.
Я каждый день издалека
Следил за ней, на всё готовый.

Я знал часы, когда сойдет
Она – и с нею отблеск шаткий.
И, как злодей, за поворот
Бежал за ней, играя в прятки.

Мелькали жолтые огни
И электрические свечи.
И он встречал ее в тени,
А я следил и пел их встречи.

Когда, внезапно смущены,
Они предчувствовали что-то,
Меня скрывали в глубины
Слепые темные ворота.

27 сентября 1902

Усталый от дневных блужданий...

Усталый от дневных блужданий
Уйду порой от суеты
Воспомнить язвы тех страданий,
Встревожить прежние мечты…

Когда б я мог дохнуть ей в душу
Весенним счастьем в зимний день!
О нет, зачем, зачем разрушу
Ее младенческую лень?

Довольно мне нестись душою
К ее небесным высотам,
Где счастье брежжит нам порою,
Но предназначено не нам.

30 октября 1898

Когда на темный город сходит...

Когда на темный город сходит
В глухую ночь глубокий сон,
Когда метель, кружась, заводит
На колокольнях перезвон,—

Как жутко сердце замирает!
Как заунывно в этот час,
Сквозь вопли бури, долетает
Колоколов невнятный глас!

Мир опустел… Земля остыла…
А вьюга трупы замела,
И ветром звезды загасила,
И бьет во тьме в колокола.

И на пустынном, на великом
Погосте жизни мировой
Кружится Смерть в весельи диком
И развевает саван свой!

1895

Ваньки встаньки

Ваньки встаньки I

волчица шла дорогаю
дорогаю манашенькой
и камушек не трогала
серебрянной косой
на шею деревянную
садились человечики
манистами накрашеннами
где-то высоко́.

никто бы и не кланялся
продуманно и холодно
никто бы не закидывал
на речку поплавок
я первый у коло́дица
нашел ее подохлую
и вечером до ку́зова
её не повалок

Прогулка

Шел медведь
вздув рога
стучала его одервенелая нога
он был генералом
служил в кабаке
ходил по дорогам
в ночном колпаке
увидя красотку
он гладил усы
трепал он бородку
смотрел на часы
пятнадцать минут
проходили шутя
обрушился дом
подрастало дитя
красотка в доспехе
сверкала спиной
на бледном коне
и в щетине свиной.
Рука облетала
на конский задок
коса расцветала
стыдливый цветок.
Белый воздух
в трех шагах
глупо грелся
на горах

Крестьянин и змея

Змея к Крестьянину пришла проситься в дом,
   Не по-пустому жить без дела,
Нет, няньчить у него детей она хотела:
   Хлеб слаще нажитый трудом!
«Я знаю», говорит она: «худую славу,
   Которая у вас, людей,
     Идет про Змей,
   Что все они презлого нраву;
   Из древности гласит молва,
  Что благодарности они не знают;
  Что нет у них ни дружбы, ни родства;
Что даже собственных детей они съедают.
Всё это может быть: но я не такова.
Я сроду никого не только не кусала,
    Но так гнушаюсь зла,

Бромелия

В окутанной снегом пленительной Швеции
На зимние стекла я молча глядел,
И ярко мне снились каналы Венеции,
Мне снился далекий забытый предел.

Впивая дыханье цветущей бромелии,
Цветка золотого с лазурной каймой,
Я видел в глазах наклонившейся Лелии
Печаль, затененную страстью немой.

Встречалися взоры с ответными взорами,
Мы были далеко, мы были не те.
Баюкал нас иней своими узорами,
Звала нас бромелия к дальней мечте.

Офелия в цветах, в уборе...

Офелия в цветах, в уборе
Из майских роз и нимф речных
В кудрях, с безумием во взоре,
Внимала звукам дум своих.

Я видел: ива молодая
Томилась, в озеро клонясь,
А девушка, венки сплетая,
Всё пела, плача и смеясь.

Я видел принца над потоком,
В его глазах была печаль.
В оцепенении глубоком
Он наблюдал речную сталь.

А мимо тихо проплывало
Под ветками плакучих ив
Ее девичье покрывало
В сплетеньи майских роз и нимф.

30 ноября 1898

Ярким солнцем, синей далью...

Ярким солнцем, синей далью
В летний полдень любоваться –
Непонятною печалью
Дали солнечной терзаться…

Кто поймет, измерит оком,
Что за этой синей далью?
Лишь мечтанье о далеком
С непонятною печалью…

17 февраля 1900

Мартышка и очки

Мартышка к старости слаба глазами стала;
   А у людей она слыхала,
Что это зло еще не так большой руки:
   Лишь стоит завести Очки.
Очков с полдюжины себе она достала;
   Вертит Очками так и сяк:
То к темю их прижмет, то их на хвост нанижет,
  То их понюхает, то их полижет;
   Очки не действуют никак.
«Тьфу пропасть!» говорит она: «и тот дурак,
   Кто слушает людских всех врак:
   Всё про Очки лишь мне налгали;
   А проку на́-волос нет в них».
  Мартышка тут с досады и с печали

Страницы