О родина моя, Обурн благословенный!
Страна, где селянин, трудами утомленный,
Свой тягостный удел обильем услаждал,
Где ранний луч весны приятнее блистал,
Где лето медлило разлукою с полями!
Дубравы тихие с тенистыми главами!
О сени счастия, друзья весны моей, —
Ужель не возвращу блаженства оных дней,
Волшебных, райских дней, когда, судьбой забвенный,
Я миром почитал сей край уединенный!
О сладостный Обурн! как здесь я счастлив был!
Какие прелести во всем я находил!
Как все казалось мне всегда во цвете новом!
В уме своем я создал мир иной
И образов иных существованье;
Я цепью их связал между собой,
Я дал им вид, но не дал им названья;
Вдруг зимних бурь раздался грозный вой, —
И рушилось неверное созданье!..
2
Так перед праздною толпой
И с балалайкою народной
Сидит в тени певец простой,
И бескорыстный и свободный!..
Недаром русские ты с детства помнил звуки
И их сберег в себе сочувствием живым —
Теперь для двух миров, на высоте науки,
Посредником стоишь ты мировым…
И тихими последними шагами
Он подошел к окну. День вечерел
И чистыми, как благодать, лучами
На западе светился и горел.
И вспомнил он годину обновленья,
Великий день, новозаветный день —
И на лице его от умиленья
Предсмертная вдруг озарилась тень.
Два образа, заветные, родные,
Что как святыню в сердце он носил —
Предстали перед ним — Царь и Россия,
И от души он их благословил.
Потом главой припал он к изголовью:
Последняя свершалася борьба,
И сам Спаситель отпустил с любовью
Он, умирая, сомневался,
Зловещей думою томим…
Но Бог, недаром, в нем сказался —
Бог верен избранным Своим.
Сто лет прошли в труде и горе —
И вот, мужая с каждым днем,
Родная Речь, уж на просторе,
Поминки празднует по нем.
Уж не опутанная боле,
От прежних уз отрешена —
На всей своей разумной воле
Его приветствует она…
И мы, признательные внуки,
Его всем подвигам благим,
Во имя Правды и Науки
Здесь память вечную гласим.
Да, велико его значенье —
Он, верный Русскому уму,