Медведем ...

Медведем,
     когда он смертельно сердится,
на телефон
     грудь
        на врага тяну.
А сердце
глубже уходит в рогатину!
Течет.
   Ручьища красной меди.
Рычанье и кровь.
        Лакай, темнота!
Не знаю,
     плачут ли,
         нет медведи,
но если плачут,
        то именно так.
То именно так:
      без сочувственной фальши
скулят,
    заливаясь ущельной длиной.
И именно так их медвежий Бальшин,
скуленьем разбужен, ворчит за стеной.
Вот так медведи именно могут:
недвижно,
     задравши морду,
            как те,
повыть,
    извыться
        и лечь в берлогу,
царапая логово в двадцать когтей.
Сорвался лист.
        Обвал.
           Беспокоит.
Винтовки-шишки
        не грохнули б враз.
Ему лишь взмедведиться может такое
сквозь слезы и шерсть, бахромящую глаз.