Школьные стихи

Разговор на одесском рейде десантных судов: «Советский Дагестан» и «Красная Абхазия»

Перья-облака̀,
       закат расканарейте!
Опускайся,
     южной ночи гнет!
Пара
   пароходов
        говорит на рейде:
то один моргнет,
        а то
          другой моргнет.
Что сигналят?
       Напрягаю я
            морщины лба.
Красный раз…
       угаснет,
          и зеленый…
Может быть,
      любовная мольба.
Может быть,
      ревнует разозленный.
Может, просит:
        — «Красная Абхазия»!
Говорит
    «Советский Дагестан».
Я устал,

Ответ на «Мечту»

1.Мечта

Мороз повел суровым глазом,
с таким морозом быть греху, —
мое пальто подбито газом,
мое пальто не на меху.

Пускай, как тряпки, полы реют
и ноги пляшут тра-та-ты…
Одни мечты мне сердце греют —
такие знойные мечты!

Мороз. Врачом я скоро буду,
уж чую в воздухе банкет.
Я скоро-скоро позабуду
пору стипендий и анкет.

Нужды не будет и помину,
тогда пойдет совсем не то.
Уж скоро-скоро я покину
тебя, дырявое пальто!

Вузовец

Качалка грезэрки

Л.Д. Рындиной

  Как мечтать хорошо Вам
  В гамаке камышовом
Над мистическим оком — над бестинным прудом!
  Как мечты сюрпризэрки
  Над качалкой грезэрки
Истомленно лунятся: то — Верлэн, то — Прюдом.

  Что за чудо и диво!—
  То Вы — леди Годива,
Через миг — Иоланта, через миг Вы — Сафо…
  Стоит Вам повертеться,—
  И загрезится сердце:
Все на свете возможно, все для Вас ничего!

15 июля 1865г.

Сегодня, друг, пятнадцать лет минуло
С того блаженно-рокового дня,
Как душу всю свою она вдохнула,
Как всю себя перелила в меня.
И вот уж год, без жалоб, без упреку,
Утратив все, приветствую судьбу…
Быть до конца так страшно одиноку,
Как буду одинок в своем гробу.

Весна, весна! Как воздух чист! ...

Весна, весна! Как воздух чист!
Как ясен небосклон!
Своей лазурию живой
Слепит мне очи он.

Весна, весна! Как высоко
На крыльях ветерка,
Ласкаясь к солнечным лучам,
Летают облака!

Шумят ручьи! Блестят ручьи!
Взревев, река несёт
На торжествующем хребте
Поднятый ею лёд!

Ещё древа обнажены,
Но в роще ветхий лист,
Как прежде, под моей ногой
И шумен и душист.

Под солнце самое взвился
И в яркой вышине
Незримый жавронок поёт
Заздравный гимн весне.

В мартовские дни

Мне жалко, что сегодня мне не пятнадцать лет,
Что я не мальчик дерзкий, мечтательный поэт,
Что мне не светит в слове его начальный свет!

Ах, как я ликовал бы, по-детски опьянен,
Встречая этот праздник, ступень иных времен,
Под плеском красных флагов,— увенчанных знамен!

Пусть радостью разумной мечта моя полна,
Но в чувстве углубленном нет пьяности вина,
Оно — не шторм весенний, в нем глубина — ясна.

В лунном кружеве украдкой...

В лунном кружеве украдкой
Ловит призраки долина.
На божнице за лампадкой
Улыбнулась Магдалина.

Кто-то дерзкий, непокорный
Позавидовал улыбке.
Вспучил бельма вечер черный,
И луна — как в белой зыбке.

Разыгралась тройка-вьюга,
Брызжет пот, холодный, тёрпкий,
И плакучая лещуга
Лезет к ветру на закорки.

Смерть в потемках точит бритву…
Вон уж плачет Магдалина.
Помяни мою молитву
Тот, кто ходит по долинам.

Товарищи крестьяне, вдумайтесь раз хоть — Зачем крестьянину справлять Пасху?

Если вправду
           был
         Христос чадолюбивый,
если в небе
       был всевидящий бог, —
почему
    вам
          помещики чесали гривы?
Почему давил помещичий сапог?
Или только помещикам
           и пашни
               и лес?
Или блюдет Христос
         лишь помещичий интерес?
Сколько лет
        крестьянин
            крестился истов,
а землю получил
         не от бога,
           а от коммунистов!
Если у Христа

Весёлый совет жене

Ты служишь имени моему.
Спасибо! Но был бы я рад вполне,
Когда бы и в день, и в ночную тьму
Служила бы ты не столько ему,
Сколько бы лично мне!

1992 г.

На смерть Гёте

Предстала, и старец великий смежил
Орлиные очи в покое;
Почил безмятежно, зане совершил
В пределе земном всё земное!
Над дивной могилой не плачь, не жалей,
Что гения череп — наследье червей.

Погас! но ничто не оставлено им
Под солнцем живых без привета;
На всё отозвался он сердцем своим,
Что просит у сердца ответа;
Крылатою мыслью он мир облетел,
В одном беспредельном нашёл он предел.

Страницы