Стихотворения

Отрывок («Приметив юной девы грудь...»)

Приметив юной девы грудь,
Судьбой случайной, как-нибудь,
Иль взор, исполненный огнем,
Недвижно сердце было в нем,
Как сокол, на скале морской
Сидящий позднею порой,
Хоть недалеко и блестят
(Седой пустыни вод наряд)
Ветрила бедных челноков,
Движенье дальних облаков
Следит его прилежный глаз.
И так проходит скучный час!
Он знает: эти челноки,
Что гонят мимо ветерки,
Не для него сюда плывут,
Они блеснут, они пройдут!..

Завещание («Наедине с тобою, брат...»)

Наедине с тобою, брат,
Хотел бы я побыть:
На свете мало, говорят,
Мне остается жить!
Поедешь скоро ты домой:
Смотри ж… Да что? моей судьбой,
Сказать по правде, очень
Никто не озабочен.

А если спросит кто-нибудь…
Ну, кто бы ни спросил,
Скажи им, что навылет в грудь
Я пулей ранен был;
Что умер честно за царя,
Что плохи наши лекаря,
И что родному краю
Поклон я посылаю.

Лозунги для журнала «Даешь»

1

Кузница коммунизма,
         раздувай меха!
Множьтесь,
       энтузиастов
          трудовые взводы:
за ударными бригадами —
           ударные цеха,
за ударными цехами —
          ударные заводы!

2

Нефть
  не добудешь
       из воздуха и ветра.
Умей
    сочетать
      практику и разум.
Пролетарий,
     даешь
         земным недрам
новейшую технику
       и социалистический энтузиазм.

3

В пяти верстах по полотну...

Весело, весело сердцу! звонко, душа, освирелься!—
Прогрохотал искрометно и эластично экспресс.
Я загорелся восторгом! я загляделся на рельсы!—
Дама в окне улыбалась, дама смотрела на лес.

Ручкой меня целовала. Поздно!— но как же тут «раньше»?..
Эти глаза… вы-фиалки! эти глаза… вы-огни!
Солнце, закатное солнце! твой дирижабль оранжев!
Сяду в него,— повинуйся, поезд любви обгони!

Он водил по струнам; упадали...

Он водил по струнам; упадали
Волоса на безумные очи,
Звуки скрыпки так дивно звучали,
Разливаясь в безмолвии ночи.
В них рассказ убедительно-лживый
Развивал невозможную повесть,
И змеиного цвета отливы
Соблазняли и мучили совесть;
Обвиняющий слышался голос,
И рыдали в ответ оправданья,
И бессильная воля боролась
С возрастающей бурей желанья,
И в туманных волнах рисовались
Берега позабытой отчизны,
Неземные слова раздавались
И манили назад с укоризной,
И так билося сердце тревожно,

К портрету государственного канцлера, князя А. М. Горчакова

В те дни кроваво-роковые,
Когда, прервав борьбу свою,
В ножны вложила меч Россия —
Свой меч, иззубренный в бою, —
Он Волей призван был верховной
Стоять на страже,— и он стал * —
И бой упорный, бой неровный —
Один — с Европой продолжал.
И вот двенадцать лет уж длится
Упорный поединок тот —
Иноплеменный мир дивится,
Но Русь легко его поймет.
Он, первый, угадал в чем дело, —
И им, впервые, Русский Дух
Союзной силой признан смело —
И вот венец его заслуг.

Бетховен

В тот самый день, когда твои созвучья
Преодолели сложный мир труда,
Свет пересилил свет, прошла сквозь тучу туча,
Гром двинулся на гром, в звезду вошла звезда.
И яростным охвачен вдохновеньем,
В оркестрах гроз и трепете громов,
Поднялся ты по облачным ступеням
И прикоснулся к музыке миров.
Дубравой труб и озером мелодий
Ты превозмог нестройный ураган,
И крикнул ты в лицо самой природе,
Свой львиный лик просунув сквозь орган.
И пред лицом пространства мирового
Такую мысль вложил ты в этот крик,

Дачная шутка

Красновидовские зори,
Лес, цветы да тишина,
Слева Горин, справа Зорин,
Посредине — Шукшина.

А под лепкою фасадов
Рядом с трассами стрижей
Улыбается Асадов —
Самый скромный из людей.

1996 г.

Марш

Упала завеса: и — снова
Сурово разъяты закаты —

В горбатые,
Старые
Скаты —
—И в синие
Линии
Леса.

Упорным размеренным шагом
Проходим над черным обрывом…

Блеснуло —
Бесплодным
Зигзагом: —
—Рвануло —
Холодным
Порывом.

Потухли,— как в пепле,— дороги;
Засохли шершавые травы…

Распухли
Склоненные
Ноги.

Горят
Воспаленные
Веки…

Оглохли,
Ослепли —
—Навеки!

Будет день, словно миг веселья...

Будет день, словно миг веселья.
Мы забудем все имена.
Ты сама придешь в мою келью
И разбудишь меня от сна.

По лицу, объятому дрожью,
Угадаешь думы мои.
Но всё прежнее станет ложью,
Чуть займутся Лучи Твои.

Как тогда, с безгласной улыбкой
Ты прочтешь на моем челе
О любви неверной и зыбкой,
О любви, что цвела на земле.

Но тогда – величавей и краше,
Без сомнений и дум приму.
И до дна исчерпаю чашу,
Сопричастный Дню Твоему.

31 октября 1902

Страницы