Стихи про сердце

Блажен, кто друга здесь по сердцу обретает,
Кто любит и любим чувствительной душой!
Тезей на берегах Коцита не страдает, —
С ним друг его души, с ним верный Пирифой.
Атридов сын в цепях, но зависти достоин!
С ним друг его, Пилад… под лезвеем мечей.
А ты, младый Ахилл, великодушный воин,
Бессмертный образец героев и друзей!
Ты дружбою велик, ты ей дышал одною!
И, друга смерть отмстив бестрепетной рукою,
Счастлив! ты мертв упал на гибельный трофей!

В ярком летнем свете,
В сквере, в цветнике,
Маленькие дети
Возятся в песке:

Гречники готовят,
Катят колесо,
Неумело ловят
Палочкой серсо;

Говорят, смеются,
Плачут невпопад, —
В хоровод сплетутся,
Выстроятся в ряд;

Все, во всем — беспечны,
И, в пылу игры,
Все — добросердечны…
Ах! лишь до поры!

Сколько лет им, спросим.
Редкий даст ответ:
Тем — лет пять, тем — восемь,
Старше в круге нет.

Выходит Мария, отвесив поклон,
Мария выходит с тоской на крыльцо,—
а мы, забежав на высокий балкон,
поем, опуская в тарелку лицо.
Мария глядит
и рукой шевелит,
и тонкой ногой попирает листы,—
а мы за гитарой поем да поем,
да в ухо трубим непокорной жены.
Над нами встают золотые дымы,
за нашей спиной пробегают коты,
поем и свистим на балкончике мы,—
но смотришь уныло за дерево ты.
Остался потом башмачок да платок,
да реющий в воздухе круглый балкон,
да в бурое небо торчит потолок.

Пред рассветом дремлют воды,
Дремлет сумрак молчаливый,
Лик застенчивой Природы
Дышит ласкою стыдливой.
Но постой — вдали зажгутся,
Вспыхнут полосы огня,
Воды шумно разольются,
И сверкая, и звеня.

Так. и ты молчишь бесстрастно,
Нет в душе твоей порыва,
Ты застенчиво-прекрасна,
Ты чарующе-стыдлива.
Но настанет пробужденье,
Новым чувством вспыхнет взгляд,
«Возрожденье! Возрожденье!»
Струны сердца зазвенят.