Стихи о земле

Когда придет корабль

Вы оделись вечером кисейно
И в саду стоите у бассейна,
Наблюдая, как лунеет мрамор
И проток дрожит на нем муаром.
Корабли оякорили бухты:
Привезли тропические фрукты,
Привезли узорчатые ткани,
Привезли мечты об океане.
А когда придет бразильский крейсер,
Лейтенант расскажет Вам про гейзер.
И сравнит… но это так интимно!..
Напевая нечто вроде гимна.
Он расскажет о лазори Ганга,
О проказах злых орангутанга,
О циничном африканском танце
И о вечном летуне — «Голландце».

Помощь Наркомпросу, Главискусству в кубе, по жгучему вопросу, вопросу о клубе

Не знаю —
     петь,
           плясать ли,
улыбка
   не сходит с губ.
Наконец-то
     и у писателя
будет
     свой
     клуб.
Хорошая весть.
Организовать
так,
  чтобы цвесть
и не завять.
Выбрать
      мебель
          красивую самую,
оббитую
       в недорогой бархат,
чтоб сесть
     и удобно
            слушать часами
доклад
   товарища Авербаха.
Потом,
   понятен,
          прост
            и нехитр,
к небу

С Новым Годом, Лебединый стан...

С Новым Годом, Лебединый стан!
Славные обломки!
С Новым Годом — по чужим местам —
Воины с котомкой!

С пеной у рта пляшет, не догнав,
Красная погоня!
С Новым Годом — битая — в бегах
Родина с ладонью!

Приклонись к земле — и вся земля
Песнею заздравной.
Это, Игорь,— Русь через моря
Плачет Ярославной.

Томным стоном утомляет грусть:
—Брат мой!— Князь мой!— Сын мой!
—С Новым Годом, молодая Русь
Зá морем за синим!

Зарянка

С вершины громадной сосны спозаранку
Ударил горячий, весёлый свист.
То, вскинувши клюв, как трубу горнист,
Над спящей тайгою поёт заряика.

Зарянкой зовётся она не зря:
Как два огонька и зимой, и летом
На лбу и груди у неё заря
Горит, не сгорая, багряным цветом.

Над чащей, где нежится тишина,
Стеклянные трели рассыпав градом,
— Вставайте, вставайте!— звенит она. —
Прекрасное — вот оно, с вами рядом!

1973 г.

Мексика

О, как эта жизнь читалась взасос!
Идешь.
   Наступаешь на́ ноги.
В руках
    превращается
          ранец в лассо,
а клячи пролеток —
         мустанги.
Взаправду
     игрушечный
           рос магазин,
ревел
   пароходный гудок.
Сейчас же
     сбегу
        в страну мокассин —
лишь сбондю
      рубль и бульдог.
А сегодня —
      это не умора.
Сколько миль воды
         винтом нарыто, —
и встает
    живьем
       страна Фениамора
Купера

1-е мая («Поэты — народ дошлый...»)

Поэты —
    народ дошлый.
Стих?
    Изволь.
        Только рифмы дай им.
Не говорилось пошлостей
больше,
    чем о мае.

Существительные: Мечты.
        Грёзы.
        Народы.
        Пламя.
        Цветы.
        Розы.
        Свободы.
        Знамя.

Образы:                   Майскою —
        сказкою.

Прилагательные:    Красное.
        Ясное.
        Вешний.
        Нездешний.
        Безбрежный.
        Мятежный.

Барышня и Вульворт

Бродвей сдурел.
       Бегня и гу́лево.
Дома́
  с небес обрываются
           и висят.
Но даже меж ними
           заметишь Ву́льворт.
Корсетная коробка
        этажей под шестьдесят.
Сверху
   разведывают
         звезд взводы,
в средних
     тайпистки
         стрекочут бешено.
А в самом нижнем —
          «Дрогс со́да,
грет энд фе́ймус ко́мпани-нѐйшенал».
А в окошке мисс
          семнадцати лет
сидит для рекламы
        и точит ножи.
Ржавые лезвия

Весенний вечер

Тихо струится река серебристая
В царстве вечернем зеленой весны.
Солнце садится за горы лесистые,
Рог золотой выплывает луны.

Запад подернулся лентою розовой,
Пахарь вернулся в избушку с полей,
И за дорогою в чаще березовой
Песню любви затянул соловей.

Слушает ласково песни глубокие
С запада розовой лентой заря.
С нежностью смотрит на звезды далекие
И улыбается небу земля.

В парке плакала девочка

Всеволоду Светланову

В парке плакала девочка: «Посмотри-ка ты, папочка,
У хорошенькой ласточки переломлена лапочка,—
Я возьму птицу бедную и в платочек укутаю»…
И отец призадумался, потрясенный минутою,
И простил все грядущие и капризы, и шалости
Милой, маленькой дочери, зарыдавшей от жалости.

Четкая поэза

Разум мой бесстрастен. Сердце бьется четко.
Вспомнилось мне лето давнее в лесу.
Только что узнал я: у тебя чахотка,—
Вскоре гроб твой белый к церкви понесу.

Вспомнилось мне лето: мошки, незабудки,
Грозы и туманы, вечера в луне.
Силы были сильны, чувства были чутки;
Ты была со мною, ты была при мне.

Может быть, томилась вешнею ажурью,
Может быть, любила чувственно и зло,—
Только вся дышала знойною лазурью
Или омрачалась девственно светло…

Страницы