Грустные стихи

Шалун какой-то тень свою хотел поймать:
Он к ней, она вперед; он шагу прибавлять,
  Она туда ж; он, наконец, бежать:
Но чем он прытче, тем и тень скорей бежала,
   Всё не даваясь, будто клад.
  Вот мой чудак пустился вдруг назад;
Оглянется: а тень за ним уж гнаться стала.

И Сон и Смерть равно смежают очи,
Кладут предел волнениям души,
На смену дня приводят сумрак ночи,
Дают страстям заснуть в немой тиши.

И в чьей груди еще живет стремленье,
К тому свой взор склоняет Ангел Сна,
Чтоб он узнал блаженство пробужденья,
Чтоб за зимой к нему пришла весна.

Но кто постиг, что вечный мрак — отрада,
С тем вступит Смерть в союз любви живой,
И от ее внимательного взгляда
К страдальцу сон нисходит гробовой.

Тридцатый месяц в нашем мире
Война взметает алый прах,
И кони черные валькирий
Бессменно мчатся в облаках!

Тридцатый месяц, Смерть и Голод,
Бродя, стучат у всех дверей:
Клеймят, кто стар, клеймят, кто молод,
Детей в объятьях матерей!

Тридцатый месяц, бог Европы,
Свободный Труд — порабощен;
Он роет для Войны окопы,
Для Смерти льет снаряды он!

Призывы светлые забыты
Первоначальных дней борьбы,
В лесах грызутся троглодиты
Под барабан и зов трубы!

Спит, муки твоея — веселье,
Спит, сердца выстраданный рай.
Над Иверскою колыбелью
—Блаженная!— помедлить дай.

Не суетность меня, не зависть
В дом привела,— не воспрети!
Я дитятко твое восславить
Пришла, как древле — пастухи.

Не тою же ль звездой ведома?
—О сéребро-сусаль-слюда! —
Как вкопанная — глянь — над домом,
Как вкопанная — глянь — звезда!

Не радуюсь и не ревную, —
Гляжу,— и пó сердцу пилой:
Что сыну твоему дарую?
Вот плащ мой — вот и посох мой.