Стихотворение

О том как иван Иванович попросил и что из этого вышло

Посвящается Тылли и восклицательному

иван иваныч расскажи
ки́ку с ко́кой расскажи
на заборе расскажи

ты расскажешь паровоз
почему же паровоз?
мы не хочим паровоз.

лучше шпилька, беренда
с хи ка ку гой беренда
заверте́ла беренда

как то жил один столяр
только жилистый столяр
мазал клейстером столяр
делал стулья и столы
делал молотом столы
из орешника столы

было звать его иван
и отца его иван
так и звать его иван

у него была жена
не мамаша, а жена
НЕ МАМАША А ЖЕНА

Посвящение. N. N.

Вот, друг, плоды моей небрежной музы!
Оттенок чувств тебе несу я в дар.
Хоть ты презрел священной дружбы узы,
Хоть ты души моей отринул жар…
Я знаю всё: ты ветрен, безрассуден,
И ложный друг уж в сеть тебя завлек;
Но вспоминай, что путь ко счастью труден
От той страны, где царствует порок!..
Готов на всё для твоего спасенья!
Я так клялся и к гибели летел;
Но ты молчал и, полный подозренья,
Словам моим поверить не хотел…
Но час придет, своим печальным взором
Ты всё прочтешь в немой душе моей;

Тяжелый крест достался ей на долю...

Тяжелый крест достался ей на долю:
Страдай, молчи, притворствуй и не плачь;
Кому и страсть, и молодость, и волю —
Всё отдала,— тот стал ее палач!

Давно ни с кем она не знает встречи;
Угнетена, пуглива и грустна,
Безумные, язвительные речи
Безропотно выслушивать должна:

«Не говори, что молодость сгубила
Ты, ревностью истерзана моей;
Не говори!.. близка моя могила,
А ты цветка весеннего свежей!

Снежные горы

Уже полдневная пора
Палит отвесными лучами, —
И задымилася гора
С своими черными лесами.
Внизу, как зеркало стальное,
Синеют озера струи,
И с камней, блещущих на зное,
В родную глубь спешат ручьи.
И между тем как полусонный
Наш дольний мир, лишенный сил,
Проникнут негой благовонной,
Во мгле полуденной почил, —

Горе́, как божества родные,
Над издыхающей землей
Играют выси ледяные
С лазурью неба огневой.

Новый стихотворец и древность

Едва лишь что сказать удастся мне счастливо,
Как Древность заворчит с досадой: «Что за диво!
Я то же до тебя сказала, и давно!»
   Смешна беззубая! Вольно
   Ей после не прийти к невежде!
   Тогда б сказал я то же прежде.

В столице

Свежий запах душистого сена мне напомнил далекие дни,
Невозвратного светлого детства предо мной загорелись огни;
Предо мною воскресло то время, когда мир я безгрешно любил,
Когда не был еще человеком, но когда уже богом я был.

Ночь-отчизна

Предубежденья мировые
Над жизнию парят младой —
Предубежденья роковые
Неодолимой чередой.

Неодолимо донимают,
Неутолимы и грозны,
В тот час, как хаос отверзают
С отчизны хлынувшие сны.

Слетают бешено в стремнины,
В тьмы безглагольные край
За годом горькие годины.
Оскудевают дни мои.

Свершайся надо мною, тризна
Оскудевайте, дни мои!
Паду, отверстая отчизна,
В темнот извечные рои.

Леда

В стране роскошной, благодатной,
Где Евротейский древний ток
Среди долины ароматной
Катится светел и широк,
Вдоль брега Леда молодая,
Ещё не мысля, но мечтая,
Стопами тихими брела.
Уж близок полдень; небо знойно;
Кругом всё пусто, всё спокойно;
Река прохладна и светла;
Брега стрегут кусты густые…
Покровы пали на цветы,
И Леды прелести нагие
Прозрачной влагой приняты.
Легко возлегшая на волны,
Легко скользит по ним она;
Роскошно пенясь, перси полны
Лобзает жадная волна.

В пустынях

Так вот в какие пустыни
Ты нас заманил, Соблазнитель!
Бесстрастный учитель
Мечты и гордыни,
Скорби целитель,
Освободитель
От всех уныний!

Эта страна — безвестное Гоби,
Где Отчаянье — имя столице!
Здесь тихо, как в гробе.
В эти границы
Не долетают птицы;
Степь камениста, даль суха,
Кустарник с жесткой листвой,
Мох ползучий, седой,
Да кусты лопуха…

Страницы