Известные стихи

На мотив псалма XVIII-гo

Ночь ночи открывает знанье,
Дню ото дня передается речь.
Чтоб славу Господа непопранной сберечь,
Восславить Господа должны Его созданья.

Все от Него — и жизнь, и смерть.
У ног Его легли, простерлись бездны,
О помыслах Его вещает громко твердь,
Во славу дел Его сияет светоч звездный.

Выходит Солнце-исполин,
Как будто бы жених из брачного чертога,
Смеется светлый лик лугов, садов, долин,
От края в край небес идет его дорога.

Месть

О, вспомни —
Исколоты ноги:
Дожди,
Гололедица, град!

Допрос: ты — вернулась
С дороги
С экспрессом к себе
В Петроград.

—«Предательница!..»
Запахнулся
В изношенный
В серый халат, —

И шел по годинам…
Очнулся —
У двери проклятых
Палат.

В окошко
Ударится камень,
И врубится
В двери топор; —

Из окон разинется
Пламень
От шелковых кресел и
Штор.

Фарфор,
Изукрашенный шандал
Все —
К чертовой матери, все!..

Свидание («Ряд соломой крытых хижин...»)

Сергею Соловьеву

Ряд соломой крытых хижин
Встал со всех сторон.
Под одною, неподвижен,
Притаился он.

Над сквозным зеленым роем
Лепет льющих лоз.
Вьет и моет дымным зноем
Рой сквозных стрекоз.

Средь горшков, помой, корытец
Роет землю хряк.
Уж алеет алый ситец
Там в дверной косяк.

Рдеет россыпь кос размытых,
Позументов блеск,
Бирюзовых глаз, несытых,
Бирюзовый всплеск.

Средь развешанных лохмотьев
Топчут ноги грязь.
Горсть провеянных хоботьев
Сыплет в коновязь.

Ужасен холод вечеров...

Ужасен холод вечеров,
Их ветер, бьющийся в тревоге,
Несуществующих шагов
Тревожный шорох на дороге.

Холодная черта зари –
Как память близкою недуга
И верный знак, что мы внутри
Неразмыкаемого круга.

Июль 1902

Софии С., подарившей мне лепесток розы

Лепесток отцветающей розы —
Не символ ласкательной встречи:
Прекрасны минутные грезы,
Едва прозвучавшие речи.

Отуманены тайной печалью,
Припомнятся эти мгновенья,
Как будто за белой вуалью
Сверкающий взор вдохновенья.

Рыбье празднество

Пусть царит уныние где-то на земле!
Беспечально празднество рыб в Па-де-Кале!

В залах малахитовых водного дворца
Собрались, по выводкам, толпы без конца:

Здесь акулы грузные, окуни, трески,
Рыбешки летучие, пестрые бычки.

Малые, огромные, все плывут, спешат…
Светит электричеством, в коридорах, скат;

Сверху светит водоросль, пышный канделябр:
Сколько блесков, отблесков, и чешуи, и жабр!

Будут пляски разные, и потехи ждут:
Там, на груде раковин, позабавит спрут;

Теплым ветром потянуло...

Теплым ветром потянуло,
Смолк далекий гул,
Поле тусклое уснуло,
Гуртовщик уснул.

В загородке улеглися
И жуют волы,
Звезды частые зажглися
По навесу мглы.

Только выше всё всплывает
Месяц золотой,
Только стадо обегает
Пес сторожевой.

Редко, редко кочевая
Тучка бросит тень…
Неподвижная, немая
Ночь светла, как день.

Как часто, пестрою толпою окружен...

1-е января

Как часто, пестрою толпою окружен,
Когда передо мной, как будто бы сквозь сон,
При шуме музыки и пляски,
При диком шопоте затверженных речей,
Мелькают образы бездушные людей,
Приличьем стянутые маски,

Когда касаются холодных рук моих
С небрежной смелостью красавиц городских
Давно бестрепетные руки, —
Наружно погружась в их блеск и суету,
Ласкаю я в душе старинную мечту,
Погибших лет святые звуки.

1-ое декабря 1837

Так здесь-то суждено нам было
Сказать последнее прости…
Прости всему, чем сердце жило —
Что, жизнь твою убив, ее испепелило
     В твоей измученной груди!..

Прости… Чрез много, много лет —
Ты будешь помнить с содроганьем
Сей край, сей брег с его полуденным сияньем,
Где вечный блеск и долгий цвет —
Где поздних, бледных роз дыханьем
     Декабрьский воздух разогрет…

Страницы