Стихи на тему человек

Его светлости князю А. А. Суворову

Гуманный внук воинственного деда,
Простите нам — наш симпатичный князь,
Что русского честим мы людоеда,
Мы, русские — Европы не спросясь…
Как извинить пред вами эту смелость?
Как оправдать сочувствие к тому,
Кто отстоял и спас России целость,
Всем жертвуя призванью своему —
Кто всю ответственность, весь труд и бремя
Взял на себя в отчаянной борьбе —
И бедное, замученное племя,
Воздвигнув к жизни, вынес на себе?..
Кто избранный для всех крамол мишенью,
Стал и стоит, спокоен, невредим —

29 января 1814 года

   Когда б родиться в свет и жить
Лишь значило: пойти в далекий путь без цели,
Искать безвестного, с надеждой не найтить,
И от младенческой спокойной колыбели
   До колыбели гробовой
   Стремясь за тщетною мечтой,
Остановиться вдруг и, взоры обративши,
Спросить с унынием: зачем пускался в путь?
Потом, забвению свой посох посвятивши,
   На лоне тишины заснуть, —
Тогда бы кто считал за праздник день рожденья?
    Но жребий мне иной!
    Мой ангел, мой хранитель,
Твой вид приняв, сказал: «Я друг навеки твой!»

Мания

Из царских дверей выхожу.
Молитва в лазурных очах.
По красным ступеням схожу
со светочем в голых руках.

Я знаю безумии напор.
Больной, истеричный мой вид,
тоскующий взор,
смертельная бледность ланит.

Безумные грезы свои
лелеете с дикой любовью,
взглянув на одежды мои,
залитые кровью.

Поете: «Гряди же, гряди».
Я грустно вздыхаю,
бескровные руки мои
на всех возлагаю.

Ну, мальчики, с Богом,
несите зажженные свечи!..
Пусть рогом
народ созывают для встречи.

Прилив

Верней песка с морской водой

(на помощь ночь зови),

борись с сердечной пустотой,
вступившей в след любви.

Уму грозящим страхом полн,
беги под крепкий кров,
наполнив сердце шумом волн,
как лунку, до краев.

Но лучше, в землю ткнув носком,
когда все крепко спит,
ее засыпать тем песком,
что в голосе хрипит.

декабрь 1963

Череп на череп...

Череп на череп,
К челюсти челюсть,
За тонкой прослойкой губ!
За чередом черед!
Пей терпкую прелесть,
Сменив отлюбивший труп!

Земли не насытить
Миллиардам скелетов!
Ей надо тучнеть, тучнеть!
Чтоб кино событий
Шло в жизни этой,
Ты должен любить — хотеть!

Как пещерный прапредок
(Вселенское детство!)
Грудь на груди, под смех гиен, —
Так, в истомах и бредах,
Выгибая хребет свой,
Отдавайся объятьям в плен!

Когда волнуется желтеющая нива...

Когда волнуется желтеющая нива
И свежий лес шумит при звуке ветерка,
И прячется в саду малиновая слива
Под тенью сладостной зеленого листка;

Когда росой обрызганный душистой,
Румяным вечером иль утра в час златой,
Из-под куста мне ландыш серебристый
Приветливо кивает головой;

Когда студеный ключ играет по оврагу
И, погружая мысль в какой-то смутный сон,
Лепечет мне таинственную сагу
Про мирный край, откуда мчится он, —

Два не совсем обычных случая

Ежедневно
как вол жуя,
стараясь за строчки драть, —
я
не стану писать про Поволжье:
про ЭТО —
страшно врать.
Но я голодал,
и тысяч лучше я
знаю проклятое слово — «голодные!»
Вот два,
не совсем обычные, случая,
на ненависть к голоду самые годные.

Третий фронт

Эй,
      Роста,
       давай телеграммы
            во все концы!
Сегодня
      со всех союзных мест
красной
   учительской армии бойцы
сошлись
   на первый
            учительский съезд.
На третьем фронте
         вставая горою,
на фронте учебы,
           на фронте книг, —
учитель
   равен
      солдату-герою —
тот же буденновец
         и фронтовик.
Он так же
        мёрз
      в окопах школы;
с книгой,
       будто с винтовкой,

Сергею Есенину

Вы ушли,
     как говорится,
           в мир иной.
Пустота…
     Летите,
        в звезды врезываясь.
Ни тебе аванса,
       ни пивной.
Трезвость.
Нет, Есенин,
      это
        не насмешка.
В горле
    горе комом —
          не смешок.
Вижу —
     взрезанной рукой помешкав,
собственных
      костей
         качаете мешок.
—Прекратите!
       Бросьте!
           Вы в своем уме ли?
Дать,
   чтоб щеки
          заливал

Признание

Я пленен, я очарован,
Ненаглядная, тобой,
Я навек к тебе прикован
Цепью страсти роковой.
Я твой раб, моя царица!
Всё несу к твоим ногам,
Без тебя мне мир темница.
О, внемли моим словам:
Несурово, хоть ошибкой
На страдальца посмотри
И приветливой улыбкой
Хоть однажды подари!
Я люблю; ужель погубишь
Ты меня, не полюбя?
Полюби!— когда полюбишь,
Буду жить лишь для тебя!
Лишь твои живые очи,
Ручку, ножку, локон, стан
Вспоминать и дни и ночи
Буду, страстный, как волкан;

Страницы