Стихи о душе

Ручей

Пастух у ручейка пел жалобно, в тоске,
Свою беду и свой урон невозвратимый:
   Ягненок у него любимый
   Недавно утонул в реке.
Услыша пастуха, Ручей журчит сердито:
«Река несытая! что, если б дно твое
    Так было, как мое
   Для всех и ясно, и открыто,
И всякий видел бы на тинистом сем дне
Все жертвы, кои ты столь алчно поглотила?
Я, чай бы, со стыда ты землю сквозь прорыла
  И в темных пропастях себя сокрыла.
   Мне кажется, когда бы мне
  Дала судьба обильные столь воды,

Колизей

Поросшие мхом, окаймленные плющем,
Развалины древнего зданья стоят,
Ничем не напомнят они о живущем,
О смерти на каждом шагу говорят.
Невольно сурово глядишь на руину
И думою сходствуешь с нею вполне.
Упавший обломок там вырыл стремнину,
Там сиро колонна приткнулась к стене,
Изрезало время морщинами темя,
А ветер-нахал их насквозь просверлил,
Карниз обвалился, как лишнее бремя,
Широкие двери буран растворил.
Изящные части загадочной грудой
Являются в целом смущенным очам,

Странно...

Мы живем, точно в сне неразгаданном,
На одной из удобных планет…
Много есть, чего вовсе не надо нам,
А того, что нам хочется, нет…

Из "Фауста" Гёте

     Звучит, как древле, пред тобою
     Светило дня в строю планет
     И предначертанной стезею,
     Гремя, свершает свой полет!
     Ему дивятся Серафимы,
     Но кто досель Его постиг!
     Как в первый день непостижимы
     Дела, Всевышний, Рук твоих!
     И быстро, с быстротой чудесной
     Кругом вратится шар земной,
     Меняя тихий Свет небесный
     С глубокой Ночи темнотой.
     Морская хлябь гремит валами
     И роет каменный свой брег,
     И бездну вод с ее скалами

Над этой темною толпой...

Над этой темною толпой
Непробужденного народа
Взойдешь ли ты когда, Свобода,
Блеснет ли луч твой золотой?..
Блеснет твой луч и оживит,
И сон разгонит и туманы…
Но старые, гнилые раны,
Рубцы насилий и обид,
Растленье душ и пустота,
Что гложет ум и в сердце ноет, —
Кто их излечит, кто прикроет?..
Ты, риза чистая Христа…

В этой жизни смутной...

В этой жизни смутной
Нас повсюду ждет —
За восторг минутный —
Долгой скорби гнет.
Радость совершенства
Смешана с тоской.

Есть одно блаженство: —
Мертвенный покой.
Жажду наслажденья
В сердце победи,
Усыпи волненья,
Ничего не жди.

А.М. Поццо («Пройдем и мы: медлительным покоем...»)

Пройдем и мы: медлительным покоем
В полет минут.
Проходит все: часы полночным боем
По-прежнему зовут.

Страна моя, страна моя родная!
Я твой, я — твой:
Прими меня, рыдая… И не зная!
Покрой сырой травой.

Разгулом тех же пламенных закатов
Гори в груди,
Подъявши стаи зарев и набатов…
Зови Его,— гуди!

Пусть мы — в ночи! Пусть — ночи бездорожий!
Пусть — сон и сон!..
В покое зорь и в предрассветной дрожи
За ночью — Он!

Кентавр

Посвящается В.В. Владимирову

Был страшен и холоден сумрак ночной,
когда тебя встретил я, брат дорогой.
В отчаянье грозном я розы срывал
и в чаще сосновой призывно кричал:
«О где ты, кентавр, мой исчезнувший брат —
с тобой, лишь с тобою я встретиться рад!..
Напрасен призыв одичалой души:
Ведь ты не придешь из сосновой глуши».

Покорность

Не надо спора. Буду мудрым.
Склонюсь покорно головой
Пред тем ребенком златокудрым,
Что люди назвали Судьбой.

Пусть он моей играет долей,
Как пестрым, маленьким мячом.
Взлетая, буду видеть поле,
Упав, к земле прильну лицом.

Есть радость в блещущем просторе
И в нежной свежести росы,
Люблю восторг, и славлю горе,
Чту все виденья, все часы.

Хочу всего: стихам певучим
Томленья чувства передать;
Над пропастью, по горным кручам,
Закрыв глаза, идти опять;

Страницы