Стихи русских поэтов

Странноприимница высоких душ...

Странноприимница высоких душ,
Тебя пою — пергаментная сушь
Высокодышащей земли Орфея.

Земля высокомерная!— Ступню
Отталкивающая как ладонью,
Когда ж опять на грудь твою ступлю
Заносчивой пятою амазоньей —

Сестра высокомерная! Шагов
Не помнящая
Земля, земля Героев и Богов,
Амфитеатр моего Восхода!

Грустно... Душевные муки...

Грустно… Душевные муки
Сердце терзают и рвут,
Времени скучные звуки
Мне и вздохнуть не дают.
Ляжешь, а горькая дума
Так и не сходит с ума…
Голову кружит от шума.
Как же мне быть… и сама
Моя изнывает душа.
Нет утешенья ни в ком.
Ходишь едва-то дыша.
Мрачно и дико кругом.
Доля! Зачем ты дана!
Голову негде склонить,
Жизнь и горька и бедна,
Тяжко без счастия жить.

Сосед

Кто б ни был ты, печальный мой сосед,
Люблю тебя, как друга юных лет,
Тебя, товарищ мой случайный,
Хотя судьбы коварною игрой
Навеки мы разлучены с тобой
Стеной теперь — а после тайной.

Когда зари румяный полусвет
В окно тюрьмы прощальный свой привет
Мне умирая посылает,
И опершись на звучное ружье,
Наш часовой, про старое житье
Мечтая, стоя засыпает,

Коминтерн

Глядя
    в грядущую грозу,
            в грядущие грома́,
валы времен,
           валы пространств громя,
рули
        мятежных дней
        могуче сжав
                    и верно, —
плывет
    Москвой
        дредноут Коминтерна.
Буржуи мира,
           притаясь
              по скрывшим окна шторам,
дрожат,
    предчувствуя
           грядущих штурмов шторм.
Слюною нот
           в бессильи
            иссякая,
орут:
   — Зловредная,

Английский лидер

Тактика буржуя
      проста и верна:
лидера
   из союза выдернут,
«на тебе руку,
      и в руку на»,
и шепчут
    приказы лидеру.
От ихних щедрот
        солидный клок
(Тысячу фунтов!
        Другим не пара!)
урвал
  господин
      Вильсон Гевлок,
председатель
      союза матросов и кочегаров.
И гордость класса
        в бумажник забросив,
за сто червонцев,
        в месяц из месяца,
речами
   смиряет
        своих матросов,
а против советских

Сердцу

Она так нежно, так заботно
В тот час взглянула мне в лицо,
Она, казалось, неохотно
Взяла венчальное кольцо, —
Ужель не сон? ужели точно
Она невинна и верна
И не мечтой была порочной,
А тайной грустью стеснена?
Ах! искра той надежды сладкой
Могла бы грудь одушевить,
Веселый стих внушить украдкой,
Мечту и музу пробудить.
Я вновь главой поник бы ныне
Перед царицей красоты,
Неся к ногам моей богини
Любовь, покорность и мечты.
Но нет, самолюбивой думой
Напрасно сердце не живи!

И гроб опущен уж в могилу...

И гроб опущен уж в могилу,
И все столпилося вокруг…
Толкутся, дышат через силу,
Спирает грудь тлетворный дух…
И над могилою раскрытой
В возглавии, где гроб стоит,
Ученый пастор, сановитый,
Речь погребальную гласит…
Вещает бренность человечью,
Грехопаденье, кровь Христа…
И умною, пристойной речью
Толпа различно занята…

А небо так нетленно-чисто,
Так беспредельно над землей…
И птицы реют голосисто
В воздушной бездне голубой…

Его светлости князю А. А. Суворову

Гуманный внук воинственного деда,
Простите нам — наш симпатичный князь,
Что русского честим мы людоеда,
Мы, русские — Европы не спросясь…
Как извинить пред вами эту смелость?
Как оправдать сочувствие к тому,
Кто отстоял и спас России целость,
Всем жертвуя призванью своему —
Кто всю ответственность, весь труд и бремя
Взял на себя в отчаянной борьбе —
И бедное, замученное племя,
Воздвигнув к жизни, вынес на себе?..
Кто избранный для всех крамол мишенью,
Стал и стоит, спокоен, невредим —

На лестницах

Коты на лестницах упругих,
Большие рыла приподняв,
Сидят, как будды, на перилах,
Ревут, как трубы, о любви.
Нагие кошечки, стесняясь,
Друг к дружке жмутся, извиняясь.
Кокетки! Сколько их кругом!
Они по кругу ходят боком,
Они текут любовным соком,
Они трясутся, на весь дом
Распространяя запах страсти.
Коты ревут, открывши пасти,—
Они как дьяволы вверху
В своем серебряном меху.
Один лишь кот в глухой чужбине
Сидит, задумчив, не поет.
В его взъерошенной овчине
Справляют блохи хоровод.

Зов

Сквозь фабричных гудков
Сумасшедшие ревы
Мы в тиши городов
Слышим тихие зовы.

Исполняется час.
И восходит в тумане,
Как прозрачный алмаз,
Все из ярких блистании, —

Снеговое лицо
На огнистом закате,
Замыкая кольцо
Славословящих братий.

Исполняйтесь, вы,— дни.
Распадайтесь, вы,— храмы.
Наши песни — огни.
Облака — фимиамы.

Страницы