Известные стихи

Гимн критику

От страсти извозчика и разговорчивой прачки
невзрачный детеныш в результате вытек.
Мальчик — не мусор, не вывезешь на тачке.
Мать поплакала и назвала его: критик.

Отец, в разговорах вспоминая родословные,
любил поспорить о правах материнства.
Такое воспитание, светское и салонное,
оберегало мальчика от уклона в свинство.

Как роется дворником к кухарке сапа,
щебетала мамаша и кальсоны мыла;
от мамаши мальчик унаследовал запах
и способность вникать легко и без мыла.

Изобретательская семидневка

Товарищи,
    мой
      педагогический стих
вам
 преподать
      рад.
Надо вам
       следующие
        изобрести
за аппаратом аппарат.
Во-первых,
    такой
       аппарат желателен:
приладив
    рычаги
       и винтики,
изобретите
    мощный
        «электроразжиматель»
для
 зажимателей самокритики.
Во-вторых,
    большущий
            ватман-ковер
расчертите
    изобретеньем новеньким,
придумайте
    спешно

Виктория Регия

Наша встреча — Виктория Регия:
  Редко, редко в цвету…
До и после нее жизнь — элегия
  И надежда в мечту.

Ты придешь — изнываю от неги я,
  Трепещу на лету.
Наша встреча — Виктория Регия:
  Редко, редко в цвету…

Весеннее успокоение

О, не кладите меня
В землю сырую:
Скройте, заройте меня
В траву густую!..
Пускай дыханье ветерка
Шевелит травою —
Свирель поет издалека,
Светло и тихо облака
Плывут надо мною…

Encyclica

Был день — когда господней правды молот
Громил, дробил ветхозаветный храм,
И, собственным мечом своим заколот,
В нем издыхал первосвященник сам.
Еще страшней, еще неумолимей
И в наши дни — дни Божьего суда —
Свершится казнь в отступническом Риме
Над лженаместником Христа.
Столетья шли, ему прощалось много,
Кривые толки — темные дела —
Но не простится правдой Бога
Его последняя хула…
Не от меча погибнет он земного,
Мечом земным владевший столько лет, —
Его погубит роковое слово:

На крыле

Нет, всё же мне безбожно повезло,
Что я нашёл тебя. И мне сдаётся,
Что счастье, усадив нас на крыло,
Куда-то ввысь неистово несётся!

Все выше, выше солнечный полет,
А все невзгоды, боли и печали
Остались в прошлом, сгинули, пропали.
А здесь лишь ты, да я, да небосвод!

Тут с нами все — и планы и мечты,
Надежды и восторженные речи.
Тебе не страшно с этой высоты
Смотреть туда, где были я и ты
И где остались будни человечьи?!

1982 г.

Первое свидание

Предисловие

Киркою рудокопный гном
Согласных хрусты рушит в томы…
Я — стилистический прием,
Языковые идиомы!
Я — хрустом тухнущая пещь, —
Пеку прием: стихи — в начинку;
Давно поломанная вещь,
Давно пора меня в починку.
Висок — винтящая мигрень…
Душа — кутящая…
И — что же?..
Я в веселящий Духов день
Склонен перед тобою. Боже!

С.М. Соловьеву

Сердце вещее радостно чует
призрак близкой, священной войны.
Пусть холодная вьюга бунтует —
Мы храним наши белые сны.
Нам не страшно зловещее око
великана из туч буревых.
Ах, восстанут из тьмы два пророка.
Дрогнет мир от речей огневых.
И на северных бедных равнинах
разлетится их клич боевой
о грядущих, священных годинах,
о последней борьбе мировой.
Сердце вещее радостно чует
призрак близкой, священной войны.
Пусть февральская вьюга бунтует —
мы храним наши белые сны.

Посвящение («Мой факел старый, просмоленный...»)

Н. Львовой

Мой факел старый, просмоленный,
Окрепший с ветрами в борьбе,
Когда-то молнией зажженный,
Любовно подаю тебе.

Своей слабеющей светильней
Ожесточенный пламень тронь:
Пусть вспыхнет ярче и обильней
В руках трепещущих огонь!

Вели нас разные дороги,
На миг мы встретились во мгле.
В час утомленья, в час тревоги
Я был твой спутник на земле.

Не жду улыбки, как награды,
Ни нежно прозвучавших слов,
Но долго буду у ограды
Следить пути твоих шагов.

Страницы