Русская поэзия

Во имя расправы
Крепись, мой Крылатый!
Был час переправы,
А будет — расплаты.

В тот час стопудовый
—Меж бредом и былью —
Гребли тяжело
Корабельные крылья.

Меж Сциллою — да! —
И Харибдой гребли.
О крылья мои,
Журавли-корабли!

Тогда по крутому
Эвксинскому брегу
Был топот Побега,
А будет — Победы.

В тот час непосильный
—Меж дулом и хлябью —
Сердца не остыли,
Крыла не ослабли,

Плеча напирали,
Глаза стерегли.
—О крылья мои,
Журавли-корабли!

Ревет гроза, дымятся тучи
Над темной бездною морской,
И хлещут пеною кипучей
Толпяся волны меж собой.
Вкруг скал огнистой лентой вьется
Печальной молнии змея,
Стихий тревожный рой мятется —
И здесь стою недвижим я.

Стою — ужель тому ужасно
Стремленье всех надземных сил,
Кто в жизни чувствовал напрасно
И жизнию обманут был?
Вокруг кого, сей яд сердечный,
Вились сужденья клеветы,
Как вкруг скалы остроконечной,
Губитель-пламень, вьешься ты?

Средь темной рощицы, под тенью лип душистых,
В высоком тростнике, где частым жемчугом
  Вздувалась пена вод сребристых,
  Колеблясь тихим ветерком,
  Покров красавицы стыдливой,
Небрежно кинутый, у берега лежал,
И прелести ее поток волной игривой
  С весельем орошал.

  Житель рощи торопливый,
  Будь же скромен, о ручей!
  Тише, струйки говорливы!
  Изменить страшитесь ей!

  Леда робостью трепещет,
  Тихо дышит снежна грудь,
  Ни волна вокруг не плещет,
  Ни зефир не смеет дуть.

Я шел крещенским лесом,
Сквозистым и немым,
Мучительной и смутной
Тревогою томим,
Ночь зимняя дышала
Морозно на меня,
Луна лучи бросала
Холодного огня.

Таинственностью леса
И ночи тьмой смущен,
Я шел, и мне казалось,
Что кем-то окружен—
Холодным, как дорога,
Нездешним, словно Бог,
Неясным, как тревога,
Но кем,— я знать не мог.