Стихи в школу

К Галичу

Пускай угрюмый рифмотвор,
Повитый маком и крапивой,
Холодных од творец ретивый,
На скучный лад сплетая вздор,
Зовет обедать генерала,—
О Галич, верный друг бокала
И жирных утренних пиров,
Тебя зову, мудрец ленивый,
В приют поэзии счастливый,
Под отдаленный неги кров.
Давно в моем уединенье,
В кругу бутылок и друзей,
Не зрели кружки мы твоей,
Подруги долгих наслаждений
Острот и хохота гостей.
В тебе трудиться нет охоты;
Садись на тройку злых коней,
Оставь Петрополь и заботы,

Резедовый букет

Испуганно внемля далекой ракете,
Когда задремали в истоме сады,
Купая лицо в резедовом букете,
Она понимала мирок резеды.
«О, как бархатисты, как томно-кудрявы,—
Она обращалась чуть слышно к цветам:
—Я верю: вы чутки, и люди неправы,
Когда вас срывают,— ведь больно же вам…
Я в вазу поставлю вас, цветики, в вазу
С такою холодной прозрачной водой…»
Цветы эту ласку восприняли сразу
И к ней потянулись душистой мечтой.
Они благодарны, цветковые души,—
Она это знала… Но выпал букет,

В которую из двух влюбиться...

В которую из двух влюбиться
Моей судьбой мне суждено?
Прекрасна дочь и мать прекрасна,
Различно милы, но равно.
Неопытно-младые члены
Как сладко ум тревожат мой! —
Но гениальных взоров прелесть
Всесильна над моей душой.

В раздумье, хлопая ушами,
Стою, как Буриданов друг
Меж двух стогов стоял, глазея:
Который лакомей из двух?..

Цветы

В отворенном окне богатого покоя,
  В фарфоровых, расписанных горшках,
Цветы поддельные, с живыми вместе стоя,
   На проволочных стебельках
    Качалися спесиво
И выставляли всем красу свою на-диво.
   Вот дождик начал накрапать.
Цветы тафтяные Юпитера тут просят:
    Нельзя ли дождь унять;
Дождь всячески они ругают и поносят.
«Юпитер!» молятся: «ты дождик прекрати;
     Что в нем пути,
   И что его на свете хуже?
  Смотри, нельзя по улице пройти:
  Везде лишь от него и грязь, и лужи».

Прости, мой друг!.. как призрак я лечу...

Прости, мой друг!.. как призрак я лечу
В далекий край: печали я ищу;
Хочу грустить, но лишь не пред тобой.
Ты можешь жить, не слыша голос мой;
Из всех блаженств, отнятых у меня,
Осталось мне одно: видать тебя,
Тот взор, что небо жалостью зажгло.
Всё кончено!— ни бледное чело,
Ни пасмурный и недовольный взгляд
Ничем, ничем не омрачат!..
Меня забыть прекрасной нет труда, —
И я тебя забуду навсегда;
Я мучусь, если мысль ко мне придет,
Что и тебя несчастие убьет,
Что некогда с ланит и с уст мечта

К Н. И. Бухарову

Мы ждем тебя, спеши, Бухаров,
Брось царскосельских соловьев,
В кругу товарищей гусаров
Обычный кубок твой готов,
Для нас в беседе голосистой
Твой крик приятней соловья;
Нам мил и ус твой серебристый
И трубка плоская твоя,
Нам дорога твоя отвага,
Огнем душа твоя полна,
Как вновь раскупренная влага
В бутылке старого вина.
Столетья прошлого обломок,
Меж нас остался ты один,
Гусар прославленных потомок,
Пиров и битвы гражданин.

Да или нет?

Сегодня
    пулей
      наемной руки
застрелен
     товарищ Войков.
Зажмите
    горе
      в зубах тугих,
волненье
    скрутите стойко.
Мы требуем
     точный
         и ясный ответ,
без дипломатии,
        го̀ло:
—Паны за убийцу?
           Да или нет? —
И, если надо,
     нужный ответ
мы выжмем,
     взяв за горло.
Сегодня
    взгляд наш
           угрюм и кос,
и гневен
    массовый оклик:
—Мы терпим Шанхай…

Мы отдыхаем

Летом
   вселенная
        ездит на отдых —
в автомобилях,
      на пароходах.
Люди
      сравнительно меньшей удачи —
те
     на возах
     выезжают на дачи.
Право свое
     обретая в борьбе,
прут в «6-й»,
          громоздятся на «Б».
Чтобы рассесться —
             и грезить бросьте
висните,
      как виноградные грозди.
Лишь к остановке
        корпус ваш
вгонят в вагон,
      как нарубленный фарш.
Теряя галошу,
      обмятый едущий
слазит

Сказка о царевне Ясносвете

Цып, цып, цып! ко мне, малютки,
Слушать сказки, прибаутки!
Уж чего мне на веку
Не случалось старику?
Дай бог памяти! Гисторий
Слышал пропасть! Как Егорий
С волком дрался, как солдат
Вдруг попал ни в рай, ни в ад;
Как Руслан с Бовой сражался;
Как на черте Карп катался,
Как, не для ради чего,
Черт взял душу у него!
Как Егору да Вавиле
Ведьмы ребра изломили,
Как пяток богатырев
Полонили сто полков,
Как Ягу прибил Данилыч,
Сатана Сатанаилыч
Как на землю нисходил,

Арфа скальда

О арфа скальда! Долго ты спала
В тени, в пыли забытого угла;
Но лишь луны, очаровавшей мглу,
Лазурный свет блеснул в твоем углу,
Вдруг чудный звон затрепетал в струне,
Как бред души, встревоженной во сне.

Какой он жизнью на тебя дохнул?
Иль старину тебе он вспомянул —
Как по ночам здесь сладострастных дев
Давно минувший вторился напев,
Иль в сих цветущих и поднесь садах
Их легких ног скользил незримый шаг?

Страницы