Стихи русских поэтов

Свобода смотрит в синеву...

Свобода смотрит в синеву.
Окно открыто. Воздух резок.
За жолто-красную листву
Уходит месяца отрезок.

Он будет ночью – светлый серп,
Сверкающий на жатве ночи.
Его закат, его ущерб
В последний раз ласкает очи.

Как и тогда, звенит окно.
Но голос мой, как воздух свежий,
Пропел давно, замолк давно
Под тростником у прибережий.

Как бледен месяц в синеве,
Как золотится тонкий волос…
Как там качается в листве
Забытый, блеклый, мертвый колос.

10 октября 1902

Предсказанье

—«У вас в душе приливы и отливы!»
Ты сам сказал, ты это понял сам!
О, как же ты, не верящий часам,
Мог осудить меня за миг счастливый?

Что принесет грядущая минута?
Чей давний образ вынырнет из сна?
Веселый день, а завтра ночь грустна…
Как осуждать за что-то, почему-то?

О, как ты мог! О, мудрый, как могли вы
Сказать «враги» двум белым парусам?
Ведь знали вы… Ты это понял сам:
В моей душе приливы и отливы!

Чума

Два человека в этот страшный год,
Когда всех занимала смерть одна,
Хранили чувство дружбы. Жизнь их, род,
Незнания хранила тишина.
Толпами гиб отчаянный народ,
Вкруг них валялись трупы — и страна
Веселья — стала гроб — и в эти дни
Без страха обнималися они!..

К портрету

Как мальчик кудрявый резва,
Нарядна, как бабочка летом;
Значенья пустого слова
В устах ее полны приветом.

Ей нравиться долго нельзя:
Как цепь ей несносна привычка,
Она ускользнет, как змея,
Порхнет и умчится, как птичка.

Таит молодое чело
По воле — и радость и горе.
В глазах — как на небе светло,
В душе ее темно, как в море!

То истиной дышит в ней всё,
То всё в ней притворно и ложно!
Понять невозможно ее,
Зато не любить невозможно.

Война и мир

Хорошо вам.
Мертвые сраму не имут.
Злобу
к умершим убийцам туши.
Очистительнейшей влагой вымыт
грех отлетевшей души.

Хорошо вам!
А мне
сквозь строй,
сквозь грохот
как пронести любовь к живому?
Оступлюсь —
и последней любовишки кроха
навеки канет в дымный омут.

Что́ им,
вернувшимся,
печали ваши,
что́ им
каких-то стихов бахрома?!
Им
на паре б деревяшек
день кое-как прохромать!

Новый тип

Нос на квинте,
      щелки-глазки,
грусть в походке,
       мрачный видик.
Петр Иванович Салазкин —
от природы
    самокритик.
Пристает
       ко всем,
       сипя:
—Сбоку,
        спереди гляжу ли,
должен
   вам
    раскрыть себя,
я —
 бродяга,
     вор
      и жулик.
Пасть —
      не пожелать врагу, —
мямлит
   он
    в своем кругу,
в гладь
   зеркал
     уныло глядя, —
с этой мордой
      я
         могу

Явление богов

    Знайте, с Олимпа
    Являются боги
    К нам не одни;

Только что Бахус придет говорливый,
Мчится Эрот, благодатный младенец;
Следом за ними и сам Аполлон.

    Слетелись, слетелись
    Все жители неба,
    Небесными по́лно
    Земное жилище.

    Чем угощу я,
    Земли уроженец,
    Вечных богов?

Дайте мне вашей, бессмертные, жизни!
Боги! что, смертный, могу поднести вам?
  К вашему небу возвысьте меня!

Асе («Ни да, ни нет...»)

Ни «да», ни «нет»!..
Глухой ответ —
Над ливнем лет
В потухший свет.

Я погружен
В бессонный стон:
В безвольный сон
Глухих времен.

Ты, как вода,
Струишь туда —
В мои года —
Ни «нет», ни «да».

Страницы