Стихи Крылова

Безбожники

Был в древности народ, к стыду земных племен,
Который до того в сердцах ожесточился,
  Что противу богов вооружился.
Мятежные толпы, за тысячью знамен,
Кто с луком, кто с пращей, шумя, несутся в поле.
  Зачинщики, из удалых голов,
  Чтобы поджечь в народе буйства боле,
Кричат, что суд небес и строг и бестолков;
Что боги или спят, иль правят безрассудно;
  Что проучить пора их без чинов;
Что, впрочем, с ближних гор каменьями нетрудно
   На небо дошвырнуть в богов
   И заметать Олимп стрелами.

Обезьяна

    Как хочешь ты трудись;
    Но приобресть не льстись
   Ни благодарности, ни славы,
Коль нет в твоих трудах ни пользы, ни забавы.

Две бочки

  Две Бочки ехали; одна с вином,
      Другая
      Пустая.
Вот первая — себе без шуму и шажком
      Плетется,
    Другая вскачь несется;
От ней по мостовой и стукотня, и гром,
     И пыль столбом;
Прохожий к стороне скорей от страху жмется,
   Ее заслышавши издалека.
   Но как та Бочка ни громка,
А польза в ней не так, как в первой, велика.

Лягушки, просящие царя

   Лягушкам стало не угодно
    Правление народно,
И показалось им совсем не благородно
   Без службы и на воле жить.
    Чтоб горю пособить,
То стали у богов Царя они просить.
Хоть слушать всякий вздор богам бы и не сродно,
На сей однако ж раз послушал их Зевес:
Дал им Царя. Летит к ним с шумом Царь с небес,
  И плотно так он треснулся на царство,
Что ходенем пошло трясинно государство:
    Со всех Лягушки ног
    В испуге пометались,
   Кто как успел, куда кто мог,

Кот и повар

   Какой-то Повар, грамотей,
   С поварни побежал своей
   В кабак (он набожных был правил
  И в этот день по куме тризну правил),
А дома стеречи съестное от мышей
     Кота оставил.
Но что́ же, возвратясь, он видит? На полу
Объедки пирога; а Васька-Кот в углу,
   Припав за уксусным бочёнком,
Мурлыча и ворча, трудится над курчёнком.
   «Ах, ты, обжора! ах, злодей!»
   Тут Ваську Повар укоряет:
«Не стыдно ль стен тебе, не только что людей?
(А Васька всё-таки курченка убирает.)

Алкид

    Алкид * , Алкмены сын,
Столь славный мужеством и силою чудесной,
Однажды, проходя меж скал и меж стремнин
   Опасною стезей и тесной,
Увидел на пути, свернувшись, будто ёж
Лежит, чуть видное, не знает, что такое.
Он раздавить его хотел пятой. И что ж?
Оно раздулося и стало боле вдвое.
   От гневу вспыхнув, тут Алкид
Тяжелой палищей своей его разит.
      Глядит,
  Оно страшней становится лишь с виду:
   Толстеет, бухнет и растет,
   Застановляет солнца свет,
И заслоняет путь собою весь Алкиду.

Лев и барс

    Когда-то, в старину,
  Лев с Барсом вел предолгую войну
За спорные леса, за дебри, за вертепы.
Судиться по правам — не тот у них был нрав;
Да сильные ж в правах бывают часто слепы.
   У них на это свой устав:
   Кто одолеет, тот и прав.
  Однако, наконец, не вечно ж драться —
    И когти притупятся:
Герои по правам решились разобраться;
Намерились дела военны прекратить,
    Окончить все раздоры,
Потом, как водится, мир вечный заключить
     До первой ссоры.
    «Назначим же скорей

Крестьянин и лисица

«Скажи мне, кумушка, что у тебя за страсть
      Кур красть?»
Крестьянин говорил Лисице, встретясь с нею,
   «Я, право, о тебе жалею!
   Послушай, мы теперь вдвоем,
Я правду всю скажу: ведь в ремесле твоем
   Ни на волос добра не видно.
Не говоря уже, что красть и грех и стыдно,
   И что бранит тебя весь свет;
    Да дня такого нет,
Чтоб не боялась ты за ужин иль обед
   В курятнике оставить шкуры!
   Ну, стоют ли того все куры?» —
   «Кому такая жизнь сносна?»
    Лисица отвечает:

Апеллес и осленок

Кто самолюбием чрез-меру поражен,
Тот мил себе и в том, чем он другим смешон;
И часто тем ему случается хвалиться,
   Чего бы должен он стыдиться.

Мор зверей

Лютейший бич небес, природы ужас — мор
  Свирепствует в лесах. Уныли звери;
   В ад распахнулись настежь двери:
Смерть рыщет по полям, по рвам, по высям гор:
Везде разметаны ее свирепства жертвы:
Неумолимая, как сено косит их,
   А те, которые в живых,
Смерть видя на носу, чуть бродят полумертвы:
   Перевернул совсем их страх,
Те ж звери, да не те в великих столь бедах:
Не давит волк овец и смирен, как монах;
Мир курам дав, лиса постится в подземелье:
   Им и еда на ум нейдет.

Страницы