Стихи о работе

Две культуры

Пошел я в гости
          (в те года),
не вспомню имя-отчества,
но собиралось
      у мадам
культурнейшее общество.
Еда
 и поэтам —
вещь нужная.
И я
 поэтому
сижу
    и ужинаю.
Гляжу,
   культурой поражен,
умильно губки сжав.
Никто
      не режет
         рыб ножом,
никто
     не ест с ножа.
Поевши,
      душу веселя,
они
 одной ногой
разделывали
        вензеля,
увлечены тангой.
Потом
   внимали с мужеством,

Товарищ Иванов

Товарищ Иванов —
         мужчина крепкий,
в штаты врос
      покрепше репки.
Сидит
   бессменно
        у стула в оправе,
придерживаясь
      на службе
           следующих правил.
Подходит к телефону —
           достоинство складкой.
—Кто спрашивает?
         — Товарищ тот !
И сразу
   рот
     в улыбке сладкой —
как будто
    у него
       не рот, а торт.
Когда
  начальство
        рассказывает анекдот,
такой,
   от которого

В РСФСР 130 миллионов населения

1.Голод растет. Положение отчаянное.
А помощь слабая. Неравномерная. Случайная.
Сейчас кормим процентов до двадцати.
Остальным — хоть в могилу идти.

2.Всем! Всем! Всем необходимо бороться с голодом!
Эту борьбу надо вести ежедневно,
как постоянную революционную работу.

Исцеление угрюмых

Хочется посмеяться.
        Но где
           да как?
Средство для бодрости —
           подписка на Чудак.
Над кем смеетесь?
       Смеетесь над кем?
Это
 подписчики
       узнают в Чудаке .
В бюрократа,
     рифма,
        вонзись, глубока!
Кто вонзит?
       Сотрудники Чудака.
Умри,
  подхалим,
       с эпиграммой в боку!
Подхалима
    сатирой
          распнем по Чудаку.
Протекция держится
         где
          и на ком?
Эту

Работа («Единое счастье — работа...»)

Единое счастье — работа,
В полях, за станком, за столом, —
Работа до жаркого пота,
Работа без лишнего счета, —
Часы за упорным трудом!

Иди неуклонно за плугом,
Рассчитывай взмахи косы,
Клонись к лошадиным подпругам,
Доколь не заблещут над лугом
Алмазы вечерней росы!

На фабрике в шуме стозвонном
Машин, и колес, и ремней
Заполни с лицом непреклонным
Свой день, в череду миллионном,
Рабочих, преемственных дней!

На помощь

Рабочий!
       Проснись,
         вставай
            и пройди
вверх
   и вниз по Цветному.
В тебе
   омерзенье
            и страх родит
этот
   немытый
      омут.
Смотри и слушай:
         прогнивший смех,
взгляд
   голодный и острый.
Идут,
   расфуфырясь
         в собачий мех,
жены, дочки
      и сестры.
Не за червонец даже,
         за грош
эта
      голодная масса
по подворотням
          на грязи рогож
распродает

Вредитель

Прислушайтесь,
         на заводы придите,
в ушах —
навязнет
       страшное слово —
            «вредитель» —
навязнут
       названия шахт.
Пускай
   статьи
      определяет суд.
Виновного
     хотя б
        возьмут мишенью тира…
Меня
     презрение
         и ненависть несут
под крыши
     инженеровых квартирок.
Мы отдавали
         им
          последнее тепло,
жилища
   отдавали, вылощив,
чтоб на стене
      орлом сиял диплом

Стоящим на посту

Жандармы вселенной,
          вылоснив лица,
стоят над рабочим:
         — Эй,
            не бастуй! —
А здесь
    трудящихся щит —
            милиция
стоит
   на своем
       бессменном посту.
Пока
  за нашим
       октябрьским гулом
и в странах
      в других
          не грянет такой, —
стой,
   береги своим караулом
копейку рабочую,
        дом и покой.
Пока
   Волховстроев яркая речь
не победит
     темноту нищеты,

Газетный день

Рабочий
утром
глазеет в газету.
Думает:
«Нам бы работёшку эту!
Дело тихое, и нету чище.
Не то что по кузницам отмахивать ручища.
Сиди себе в редакции в беленькой сорочке —
и гони строчки.
Нагнал,
расставил запятые да точки,
подписался,
под подпись закорючку,
и готово:
строчки растут как цветочки.
Ручки в брючки,
в стол ручку,
получил построчные —
и, ленивой ивой
склоняясь над кружкой,
          дуй пиво».
В искоренение вредного убежденья

Фабрика мертвых душ

Дело важное творя,
блещет
   ум секретаря.
«Ко мне,
      товарищи-друзья!
Пошлю,
   работой нагрузя.
Ванька здесь,
         а Манька —
          там!
Вся ячейка по местам».
Чисто,
   тихо,
       скоро,
       мило…
Аж нагрузок не хватило!!!
От удовольствия горя,
блестят
   глаза
      секретаря.
В бюро
   провел
      докладов ряд.
Райком
   надул при случае.
«Моя
     ячейка —
         лучшая».
Райком с бюро

Страницы