Стихи о земле

Береза

Белая береза
Под моим окном
Принакрылась снегом,
Точно серебром.

На пушистых ветках
Снежною каймой
Распустились кисти
Белой бахромой.

И стоит береза
В сонной тишине,
И горят снежинки
В золотом огне.

А заря, лениво
Обходя кругом,
Обсыпает ветки
Новым серебром.

Гимн здоровью

Среди тонконогих, жидких кровью,
трудом поворачивая шею бычью,
на сытый праздник тучному здоровью
людей из мяса я зычно кличу!

Чтоб бешеной пляской землю овить,
скучную, как банка консервов,
давайте весенних бабочек ловить
сетью ненужных нервов!

И по камням острым, как глаза ораторов,
красавцы-отцы здоровых томов,
потащим мордами умных психиатров
и бросим за решетки сумасшедших домов!

Вдохновение

Я пробегаю мокрой рожью.
Ищу во ржи огнистый мяч…
И слышу-вижу: к Запорожью
Течет Олонецкий Кивач.
И Лена ластится к Дунаю,
Войдя в Байкал, громя Алтай…
О, ты поймешь — я это знаю,
Но берегись,— не разболтай…
Спадает с неба Сакраменто,
Земля — сплошная бирюза…
Привет тебе, мираж момента—
Молниеносная гроза!

Ужасающая фамильярность

Куда бы
    ты
      ни направил разбег,
и как ни ёрзай,
и где ногой ни ступи, —
есть Марксов проспект,
и улица Розы,
и Луначарского —
         переулок или тупик.
Где я?
   В Ялте или в Туле?
Я в Москве
      или в Казани?
Разберешься?
       — Черта в стуле!
Не езда, а — наказанье.
Каждый дюйм
       бытия земного
профамилиен
       и разыменован.
В голове
    от имен
        такая каша!
Как общий котел пехотного полка.
Даже пса дворняжку

Завет

Не убивайте голубей.
Мирра Лохвицкая

Целуйте искренней уста—
Для вас раскрытые бутоны,
Чтоб их не иссушили стоны,
Чтоб не поблекла красота!
С мечтой о благости Мадонны
Целуйте искренней уста!

Прощайте пламенней врагов,
Вам причинивших горечь муки,
Сковавших холодом разлуки,
Топящих в зле без берегов.
Дружней протягивайте руки,
Прощайте пламенней врагов,

Страдайте стойче и святей,
Познав величие страданья.
Да не смутят твои рыданья
Покоя светлого детей!
Своим потомкам в назиданье
Страдайте стойче и святей!

Чемпионат всемирной классовой борьбы

А вот,
а вот,
народ, подходи,
слушай, народ.
Смотрите все, кто падки, —
Лазаренко в роли дяди Вани
любого борца положит на лопатки,
конечно, ежели он на диване.
Сколько мною народа перебито!
Прямо невероятно:
Сидоренко, Карпенко, Енко,
4, 5,
16,
28,
сорокнадцать.
Кто, кто не бит?
Впрочем,
я
сегодня
не чемпион,
а арбитр.
Сейчас проведу чемпионат свой
не простой борьбы —
борьбы классовой.
Сейчас перед вами —
за барами бары —

Потомок шведских королей

О, вы, кому всего милей
Победоносные аккорды, —
Падите ниц! Пред вами гордый
Потомок шведских королей.

Мой славный род — моя отрава!
Я от тоски сгораю — весь!
Падите ниц: пред вами здесь
Потомок славного Густава.

С надменной думой на лице
В своем мирке невинно-детском
Я о престоле грезил шведском,
О войнах, казнях и венце.

В моих глазах тоской о чуде
Такая ненависть зажглась,
Что этих слишком гневных глаз,
Не вынося, боялись люди.

Хвои

Не надо.
Не просите.
Не будет елки.
Как же
в лес
отпу́стите папу?
К нему
из-за леса
ядер осколки
протянут,
чтоб взять его,
хищную лапу.

Нельзя.
Сегодня
горящие блестки
не будут лежать
под елкой
в вате.
Там —
миллион смертоносных о́сок
ужалят,
а раненым ваты не хватит.

Нет.
Не зажгут.
Свечей не будет.
В море
железные чудища лазят.
А с этих чудищ
злые люди
ждут:
не блеснет ли у о́кон в глазе.

О том, как некие сектантцы зовут рабочего на танцы

От смеха
       на заводе —
         стон.
Читают
   листья прокламаций.
К себе
   сектанты
          на чарльстон
зовут
      рабочего
      ломаться.
Работница,
     манто накинь
на туалеты
     из батиста!
Чуть-чуть не в общество княгинь
ты
  попадаешь
      у баптистов.
Фокстротом
        сердце веселя,
ходи себе
       лисой и пумой,
плети
      ногами
         вензеля,
и только…
     головой не думай.
Не нужны

Страницы