Стихотворения

Есть месяцы, отмеченные Роком
В календаре столетий. Кто сотрет
На мировых скрижалях иды марта ,
Когда последний римский вольнолюбец
Тирану в грудь направил свой клинок?
Как позабыть, в холодно-мглистом полдне,
Строй дерзких, град картечи, все, что слито
С глухим четырнадцатым декабря ?
Как знамена, кровавым блеском реют
Над морем Революции Великой
Двадцатое июня , и десятый
День августа, и скорбный день — брюмер.
Та ж Франция явила два пыланья —
Февральской и июльской новизны.

Ты спишь один, забыт на месте диком,
Старинный монастырь!
Твой свод упал; кругом летают с криком
Сова и нетопырь.

И стекол нет, и свищет вихорь ночи
Во впадину окна,
Да плющ растет, да устремляет очи
Полночная луна.

И кто-то там мелькает в свете лунном,
Блестит его убор—
И слышатся на помосте чугунном
Шаги и звуки шпор.

И грустную симфонию печали
Звучит во тьме орган…
То тихо всё, как будто вечно спали
И стены и орган.

Несся
       крик
     из мира старого:
«Гражданин
        советский —
           варвар.
Героизма
       ждать
      не с Востока нам,
не с Востока
        ждать ума нам.
На свете
      только
         Европа умна.
Она
  и сердечна
      и гуманна».
И Нобиле
        в Ленинграде
не взглянул
     на советские карты.
Но скоро
       о помощи радио
с айсбергов
     слал
          с покатых.
Оказалось —
          в полюсной теми

Элегантная коляска, в электрическом биеньи,
Эластично шелестела по шоссейному песку;
В ней две девственные дамы, в быстро-темпном упоеньи,
В Ало-встречном устремленьи — это пчелки к лепестку.

А кругом бежали сосны, идеалы равноправий,
Плыло небо, пело солнце, кувыркался ветерок;
И под шинами мотора пыль дымилась, прыгал гравий,
Совпадала с ветром птичка на дороге без дорог…