Владимир Владимирович Маяковский

Владикавказ — Тифлис

Только
   нога
      ступила в Кавказ,
я вспомнил,
      что я —
         грузин.
Эльбрус,
      Казбек.
         И еще —
         как вас?!
На гору
   горы грузи!
Уже
   на мне
      никаких рубах.
Бродягой, —
      один архалух.
Уже
   подо мной
         такой карабах,
что Ройльсу —
         и то б в похвалу.
Было:
   с ордой,
      загорел и носат,
старее
   всего старья,
я влез,
   веков девятнадцать назад,

Порядочный гражданин

Если глаз твой
       врага не видит,
пыл твой выпили
        нэп и торг,
если ты
    отвык ненавидеть, —
приезжай
     сюда,
       в Нью-Йорк.
Чтобы, в мили улиц опутан,
в боли игл
     фонарных ежей,
ты прошел бы
      со мной
          лилипутом
у подножия
     их этажей.
Видишь —
     вон
       выгребают мусор —
на объедках
     с детьми проняньчиться,
чтоб в авто,
      обгоняя «бусы»,
ко дворцам
     неслись бриллиантщицы.

Вдохновенная речь про то, как деньги увеличить и уберечь

В нашем хозяйстве —
         дыра за дырой.
Трат масса,
     расходов рой.
Поэтому
    мы
у своей страны
      берем взаймы.
Конечно,
    дураков нету
даром
       отдавать
      свою монету.
Заем
  поэтому
      так пущен,
что всем доход —
        и берущим
            и дающим.
Ясно,
  как репа на блюде, —
доход обоюден.
Встань утром
      и, не смущаемый ленью,
беги
  к ближайшему
        банковскому отделению!
Не желая

Хочу воровать

Я в «Рабочей»,
      я в «Газете»
меж культурнейших даров
прочитал
       с восторгом
         эти
биографии воров.
Расковав
       лиризма воды,
ударяясь в пафос краж,
здесь
     мусолятся приводы
и судимости
        и стаж…
Ну и романтика!
Хитры
   и ловки́,
деньгу прикарманьте-ка
и марш
   в Соловки.
А потом:
      побег…
         тайга…
Соблазнен.
     Ворую!
        Точка.
«Славное мо-о-о-ре,
Священ-н-ный Байкал,

Долой шапки!

Ну, и дура —
         храбрость-то:
всех
 звала
    шавками.
Всех, мол,
    просто-напросто
закидаю —
    шапками.
Бойся
      этих
    русских фраз
и не верь —
       в фуражку.
С этой фразой
      нам
       не раз
наломают —
     ряшку…
Враг Советов
     не дитё,
чтоб идти
    в кулачики.
Враг богат,
    умен,
          хитер…
По гробам —
     укладчики!
Крыты —
    сталью-броней
кони их
   крепкие.

Ничего не понимают

Вошел к парикмахеру, сказал — спокойный:
«Будьте добры́, причешите мне уши».
Гладкий парикмахер сразу стал хвойный,
лицо вытянулось, как у груши.
«Сумасшедший!
Рыжий!» —
запрыгали слова.
Ругань металась от писка до писка,
и до-о-о-о-лго
хихикала чья-то голова,
выдергиваясь из толпы, как старая редиска.

III Интернационал

Мы идем
революционной лавой.
Над рядами
флаг пожаров ал.
Наш вождь —
миллионноглавый
Третий Интернационал.

  В стены столетий
  воль вал
  бьет Третий
  Интернационал.

Мы идем.
Рядов разливу нет истока.
Волгам красных армий нету устья.
Пояс красных армий,
к западу
с востока
опоясав землю,
полюсами пустим.

  Нации сети.
  Мир мал.
  Ширься, Третий
  Интернационал!

Барабанная песня

Наш отец — завод.
Красная кепка — флаг.
Только завод позовет —
руку прочь, враг!

 Вперед, сыны стали!
 Рука, на приклад ляг!
 Громи, шаг, дали!
 Громче печать — шаг!

Наша мать — пашня,
Пашню нашу не тронь!
Стража наша страшная —
глаз, винтовок огонь.

 Вперед, дети ржи!
 Рука, на приклад ляг!
 Ногу ровней держи!
 Громче печать — шаг!

Армия — наша семья.
Равный в равном ряду.
Сегодня солдат я —
завтра полк веду.

Воровский

Сегодня,
    пролетариат,
            гром голосов раскуй,
забудь
         о всепрощеньи-воске.
Приконченный
               фашистской шайкой воровско́й,
в последний раз
               Москвой
               пройдет Воровский.
Сколько не станет…
         Сколько не стало…
Скольких — в клочья…
             Скольких — в дым…
Где б ни сдали.
             Чья б ни сдала
Мы не сдали,
           мы не сдадим.
Сегодня
              гнев
          скругли

Тамара и Демон

От этого Терека
          в поэтах
            истерика.
Я Терек не видел.
         Большая потерийка.
Из омнибуса
      вразвалку
сошел,
   поплевывал
         в Терек с берега,
совал ему
        в пену
          палку.
Чего же хорошего?
         Полный развал!
Шумит,
   как Есенин в участке.
Как будто бы
      Терек
         сорганизовал,
проездом в Боржом,
         Луначарский.
Хочу отвернуть
          заносчивый нос
и чувствую:

Страницы