Легкие стихи Маяковского

Мощь Британии

Британская мощь
        целиком на морях, —
цари
  в многоводном лоне.
Мечта их —
     одна:
        весь мир покоря,
бросать
   с броненосцев своих
            якоря
в моря
   кругосветных колоний.
Они
  ведут
     за войной войну,
не бросят
     за прибылью гнаться.
Орут:
      — Вперед, матросы!
              А ну,
за честь
   и свободу нации! —
Вздымаются бури,
        моря́ беля,
моряк
   постоянно на вахте.
Буржуи

«Общее» и «мое»

Иван Иваныч —
          чуть не «вождь»,
дана
 в ладонь
         вожжа ему.
К нему
   идет
       бумажный дождь
с припиской —
          «уважаемый».
В делах умен,
      в работе —
          быстр.
Кичиться —
       нет привычек.
Он
 добросовестный службист —
не вор,
   не волокитчик.
Велик
      его
       партийный стаж,
взгляни в билет —
          и ахни!
Карманы в ручках,
       а уста ж
сахарного сахарней.
На зависть

Гевлок Вильсон

Товарищ,
    вдаль
       за моря запусти
свое
  пролетарское око!
Тебе
  Вильсона покажет стих,
по имени —
     Гевло́ка.
Вильсон
    представляет
         союз моряков.
Смотрите, владыка моря каков.
Прежде чем
     водным лидером сделаться,
он дрался
     с бандами
         судовладельцев.
Дрался, правда,
       не очень шибко,
чтоб в будущем
       драку
         признать ошибкой.
Прошла
   постепенно
           молодость лет.

Небесный чердак

Мы пролетали,
         мы миновали
местности
    странных наименований.
Среднее
      между
      «сукин сын»
и между
   «укуси» —
Сууксу
   показал
      кипарисы-носы
и унесся
       в туманную синь.
Го—
 ра.
Груз.
 Уф!
По—
 ра.
Гур—
 зуф.
Станция.
       Стала машина старушка.
Полпути.
       Неужто?!
Правильно
    было б
       сказать «Алушка»,
а они, как дети —
       «Алушта».
В путь,

Нашему юношеству

На сотни эстрад бросает меня,
на тысячу глаз молодежи.
Как разны земли моей племена,
и разен язык
     и одежи!
Насилу,
   пот стирая с виска,
сквозь горло тоннеля узкого
пролез.
   И, глуша прощаньем свистка,
рванулся
    курьерский
         с Курского!
Заводы.
    Березы от леса до хат
бегут,
  листками вороча,
и чист,
   как будто слушаешь МХАТ,
московский говорочек.
Из-за горизонтов,
        лесами сломанных,
толпа надвигается
        мазанок.

Урожайный марш

Добьемся урожая мы —
втройне,
      земля,
      рожай!
Пожалте,
       уважаемый
товарищ урожай!
Чтоб даром не потели мы
по одному,
    по два —
колхозами,
    артелями
объединись, братва.
Земля у нас хорошая,
землица неплоха,
да надобно
    под рожь ее
заранее вспахать.
Чем жить, зубами щелкая
в голодные года,
с проклятою
        с трехполкою
покончим навсегда.
Вредителю мы
      начисто
готовим карачун.
Сметем с полей

Голубой лампас

Чернеют
      небеса — шалаш.
Меняет вечер краску.
Шел снег.
     И поезд шел.
            И шла
ночь к Новочеркасску.
Туман,
   пятна.
Темно,
   непонятно.
С трудом себя карабкал
по ночи…
     по горе ли…
И что ни дом —
          коробка,
черней, чем погорелец.
Город —
идет в гору.
Но лишь
      взобрался город-оборвыш —
тут тебе —
     площадь,
             ширь —
            собор вишь!
Путь
     до небес

Бей белых и зеленых

1

Жизнь — фонтан.
        Открывайте и пейте-ка!
Забульбулькало в горлышке узком.
Обнимай
       бутылки,
        поэтика!
Вторьте
   пробкам,
        театр и музыка!
Заучена
   песня
      раньше азов, —
поют,
      кутежами бало́ваны, —
как Аристотель,
         мудрец-филозо̀ф,
про́пил
   свои
        панталоны.

2

Два опиума

Вливали
      в Россию
       цари
             вино да молебны, —
чтоб
 вместо класса
       была
              дурацкая паства,
чтоб
 заливать борьбу
         красноголовым да хлебным,
чтоб
 заливать борьбу
         пожарной кишкой пьянства.
Искрестившийся народ
за бутылками
     орет.
В пляс —
    последняя копейка.
Пей-ка,
лей-ка
в глотку
водку.
Пей,
 пока
у кабака
ляжешь
   отдохнуть
       от драк,

Страницы