Легкие стихи Маяковского

Америка

Мир,
из света частей
собирая квинтет,
одарил ее мощью магической, —
город в ней стоит
на одном винте —
весь электро-динамо-механический.

В Чикаго
14 000 улиц —
солнц площадей лучи.
От каждой —
700 переулков
длиною поезду на год.
Чудно человеку в Чикаго!

Несколько слов о моей маме

У меня есть мама на васильковых обоях.
А я гуляю в пестрых павах,
вихрастые ромашки, шагом меряя, мучу.
Заиграет вечер на гобоях ржавых,
подхожу к окошку,
веря,
что увижу опять
севшую
на дом
тучу.
А у мамы больной
пробегают народа шорохи
от кровати до угла пустого.
Мама знает —
это мысли сумасшедшей ворохи
вылезают из-за крыш завода Шустова.
И когда мой лоб, венчанный шляпой фетровой,
окровавит гаснущая рама,
я скажу,
раздвинув басом ветра вой:
«Мама.

Император

Помню —
    то ли пасха,
то ли —
      рождество:
вымыто
   и насухо
расчищено торжество.
По Тверской
        шпалерами
              стоят рядовые,
перед рядовыми —
          пристава.
Приставов
    глазами
          едят городовые:
—Ваше благородие,
         арестовать? —
Крутит
   полицмейстер
            за уши ус.
Пристав козыряет:
          — Слушаюсь! —
И вижу —
    катится ландо,
и в этой вот ланде
сидит

Лезьте в глаза, влетайте в уши слова вот этих лозунгов и частушек

Знай
  о счастии своем.
Не сиди, как лодырь.
Мчи
  купить себе
        заем
нынешнего года.
Пользу
   в нынешнем году
торопитесь взвесить.
Деньги
   вам
     процент дадут
ровно рубль
     на десять.
Зря копейку не пропей-ка.
—Что с ней делать?— спро́сите.
В облигации
     копейка
в непрерывном росте.
Про заем
    несется гул,
он-де
      к общей выгоде,
выиграв
    себе
      деньгу,
вы
 хозяйство двигаете.
Выше,

Мощь Британии

Британская мощь
        целиком на морях, —
цари
  в многоводном лоне.
Мечта их —
     одна:
        весь мир покоря,
бросать
   с броненосцев своих
            якоря
в моря
   кругосветных колоний.
Они
  ведут
     за войной войну,
не бросят
     за прибылью гнаться.
Орут:
      — Вперед, матросы!
              А ну,
за честь
   и свободу нации! —
Вздымаются бури,
        моря́ беля,
моряк
   постоянно на вахте.
Буржуи

«Общее» и «мое»

Иван Иваныч —
          чуть не «вождь»,
дана
 в ладонь
         вожжа ему.
К нему
   идет
       бумажный дождь
с припиской —
          «уважаемый».
В делах умен,
      в работе —
          быстр.
Кичиться —
       нет привычек.
Он
 добросовестный службист —
не вор,
   не волокитчик.
Велик
      его
       партийный стаж,
взгляни в билет —
          и ахни!
Карманы в ручках,
       а уста ж
сахарного сахарней.
На зависть

Гевлок Вильсон

Товарищ,
    вдаль
       за моря запусти
свое
  пролетарское око!
Тебе
  Вильсона покажет стих,
по имени —
     Гевло́ка.
Вильсон
    представляет
         союз моряков.
Смотрите, владыка моря каков.
Прежде чем
     водным лидером сделаться,
он дрался
     с бандами
         судовладельцев.
Дрался, правда,
       не очень шибко,
чтоб в будущем
       драку
         признать ошибкой.
Прошла
   постепенно
           молодость лет.

Небесный чердак

Мы пролетали,
         мы миновали
местности
    странных наименований.
Среднее
      между
      «сукин сын»
и между
   «укуси» —
Сууксу
   показал
      кипарисы-носы
и унесся
       в туманную синь.
Го—
 ра.
Груз.
 Уф!
По—
 ра.
Гур—
 зуф.
Станция.
       Стала машина старушка.
Полпути.
       Неужто?!
Правильно
    было б
       сказать «Алушка»,
а они, как дети —
       «Алушта».
В путь,

Нашему юношеству

На сотни эстрад бросает меня,
на тысячу глаз молодежи.
Как разны земли моей племена,
и разен язык
     и одежи!
Насилу,
   пот стирая с виска,
сквозь горло тоннеля узкого
пролез.
   И, глуша прощаньем свистка,
рванулся
    курьерский
         с Курского!
Заводы.
    Березы от леса до хат
бегут,
  листками вороча,
и чист,
   как будто слушаешь МХАТ,
московский говорочек.
Из-за горизонтов,
        лесами сломанных,
толпа надвигается
        мазанок.

Страницы