Стихи о жизни

С новым бытом!
Ну и фокусы:
по нью-йоркским нарпитам
орудуют —
       «Телевоксы».
Должен сознаться,
ошарашен весь я:
что это за нация?
или
 что за профессия?
Янки увлекся.
Ну и мошенники! —
«Те-ле-воксы»
не люди —
    а машинки.
Ни губ,
   ни глаз
      и ни малейших
признаков личны́х.
У железных леших
одно
    ухо
      огромной величины.
В это
    ухо
что хочешь бухай.
Каждый
      может
      наговориться до́сыта.

О чем тоска и сокрушенье,
О чем вседневная печаль,
Роптанья, слезы, сожаленье—
Что тратим мы, чего нам жаль?

Ужель несчастье жизни краткой
Для нас мучительней всего,
А счастье так полно и сладко,
Что стоит плакать без него?…

Пловцов минутных в бурном море
Земное счастье неполно,
И побеждать земное горе
Довольно силы нам дано.

Страданье наше, наша мука,
Когда их сносим мы с мольбой,
За счастье прочное порука
В дому другом, в стране святой;

«Цветы любви и веры разбросав,
Молю тебя, святитель Иосаф:
Посей в душе благие семена,
Дай веру мне в златые времена!»

Так пред твоей иконой всеблагой
Молился я и набожной рукой
Не раз творил интуитивный крест.
И слышал я, как вздрагивал окрест.

Все, все, о чем тебя я попросил,
Исполнил ты. Я жарко оросил
Свои глаза и, к образу припав,
Пою тебя, святитель Иосаф!

Мне в душу, полную ничтожной суеты,
Как бурный вихорь, страсть ворвалася нежданно,
С налета смяла в ней нарядные цветы
И разметала сад, тщеславием убранный.

Условий мелкий сор крутящимся столбом
Из мысли унесла живительная сила
И током теплых слез, как благостным дождем,
Опустошенную мне душу оросила.

И над обломками безмолвен я стою,
И, трепетом еще неведомым объятый,
Воскреснувшего дня пью свежую струю
И грома дальнего внимаю перекаты…