Стихотворения

Стих не про дрянь, а про дрянцо. Дрянцо хлещите рифм концом

Всем известно,
       что мною
          дрянь
воспета
   молодостью ранней.
Но дрянь не переводится.
          Новый грянь
стих
 о новой дряни.
Лезет
     бытище
      в щели во все.
Подновили житьишко,
            предназначенное на слом,
человек
   сегодня
          приспособился и осел,
странной разновидностью —
               сидящим ослом.
Теперь —
    затишье.
          Теперь не наро́дится
дрянь
     с настоящим

Уткину

О бард,
   сгитарьте тарарайра нам!
Не вам
   строчить
       агитки хламовые.
И бард поет,
       для сходства с Байроном
на русский
    на язык
       прихрамывая.

Окно

Недавно темною порою,
Когда пустынная луна
Текла туманною стезею,
Я видел — дева у окна
Одна задумчиво сидела,
Дышала в тайном страхе грудь.
Она с волнением глядела
На темный под холмами путь.

«Я здесь!» — шепнули торопливо,
И дева трепетной рукой
Окно открыла боязливо…
Луна покрылась темнотой.
«Счастливец!— молвил я с тоскою, —
Тебя веселье ждет одно.
Когда ж вечернею порою
И мне откроется окно?»

Песня бедняка

Куда мне голову склонить?
  Покинут я и сир;
Хотел бы весело хоть раз
  Взглянуть на божий мир.

И я в семье моих родных
  Когда-то счастлив был;
Но горе спутник мой с тех пор,
  Как я их схоронил.

Я вижу замки богачей
  И их сады кругом…
Моя ж дорога мимо их
  С заботой и трудом.

Но я счастливых не дичусь;
  Моя печаль в тиши;
Я всем веселым рад сказать:
   Бог помочь! от души.

Это было безумие грезы...

Это было безумие грезы,
Невозможное полное счастье,
В мире бледных желаний и прозы
Прозвеневшие струны бесстрастья.

Не ища ни привета, ни встречи,
Но в томленьи волшебной отрады,
Я ловил ее дальние речи,
Мимолетно-случайные взгляды.

Неизвестный, осмеянный, странный,
Я изведал безмерное счастье, —
Наслаждаться мечтой несказанной
И свободным восторгом бесстрастья.

Этот вскрик

Что во сне счастливом этот вскрик подавленный,
Этот миг, где сужен вздох до стона, что?
Древний перл, приливом на песке оставленный,
С мели, чьих жемчужин не сбирал никто.

Вечность бьет мгновенье гулкими прибоями,
Вихрь тысячелетий роет наши дни.
В чем нам утешение плакать над героями,
В темных книгах метить прежние огни?

Свет наш — отблеск бледный радуг над потопами,
Наши страсти — пепел отгоревших лет.
Давит панцирь медный в стенах, что циклопами
Сложены; мы — в склепе, выхода нам нет!

К вечеру море шумней и мутней...

К вечеру море шумней и мутней,
Парус и дальше и дымней,
Няньки по дачам разносят детей,
Ветер с Финляндии, зимний.

К морю иду – все песок да кусты,
Сосенник сине-зеленый,
С елок холодных срываю кресты,
Иглы из хвои вощеной.

Вот и скамья, и соломенный зонт,
Дальше обрыв – и туманный,
Мглисто-багровый морской горизонт,
Запад зловещий и странный.

А над обрывом все тот же гамак
С томной, капризной девицей,
Стул полотняный и с книжкой чудак,
Гнутый, в пенсне, бледнолицый.

11.IX.15

Не гони мою память! Лазурны края...

Не гони мою память! Лазурны края,
Где встречалось мечтание наше.
Будь правдивым: не скоро с такою, как я,
Вновь прильнешь ты к серебряной чаше.

Все не нашею волей разрушено. Пусть!
Сладок вздох об утраченном рае!
Весь ты — майский! Тебе моя майская грусть.
Все твое, что пригрезится в мае.

Здесь не надо свиданья. Мы встретимся там,
Где на правду я правдой отвечу;
Каждый вечер по легким и зыбким мостам
Мы выходим друг другу навстречу.

Проплясал, проплакал дождь весенний...

Проплясал, проплакал дождь весенний,
             Замерла гроза.
Скучно мне с тобой, Сергей Есенин,
             Подымать глаза…

Скучно слушать под небесным древом
             Взмах незримых крыл:
Не разбудишь ты своим напевом
             Дедовских могил!

Привязало, осаднило слово
             Даль твоих времен.
Не в ветрах, а, знать, в томах тяжелых
             Прозвенит твой сон.

Страницы