Стихотворение

Да, можно любить, ненавидя...

Odi et amo.
Catullus

Да, можно любить, ненавидя,
Любить с омраченной душой,
С последним проклятием видя
Последнее счастье — в одной!

О, слишком жестокие губы,
О, лживый, приманчивый взор,
Весь облик, и нежный и грубый,
Влекущий, как тьма, разговор!

Кто магию сумрачной власти
В ее приближения влил?
Кто ядом мучительной страсти
Объятья ее напоил?

Хочу проклинать, но невольно
О ласках привычных молю.
Мне страшно, мне душно, мне больно.
Но я повторяю: люблю!

Быть мальчиком твоим светлоголовым...

Быть мальчиком твоим светлоголовым,
—О, через все века! —
За пыльным пурпуром твоим брести в суровом
Плаще ученика.

Улавливать сквозь всю людскую гущу
Твой вздох животворящ
Душой, дыханием твоим живущей,
Как дуновеньем — плащ.

Победоноснее Царя Давида
Чернь раздвигать плечом.
От всех обид, от всей земной обиды
Служить тебе плащом.

Быть между спящими учениками
Тем, кто во сне — не спит.
При первом чернью занесенном камне
Уже не плащ — а щит!

Ответ Н.3. и Е.В

Мы спешим на этот зов
эти стоны этих сов
этих отроков послушных
в шлемах памятных и душных
не сменяем колпака
этой осенью пока
на колпак остроконечный
со звездою поперечной
с пятилучною звездой
с верхоконною ездой
и два воина глядели
ждите нас в конце недели
чай лишь утренний сольют
мы приедем под салют.

Лягушки, просящие царя

   Лягушкам стало не угодно
    Правление народно,
И показалось им совсем не благородно
   Без службы и на воле жить.
    Чтоб горю пособить,
То стали у богов Царя они просить.
Хоть слушать всякий вздор богам бы и не сродно,
На сей однако ж раз послушал их Зевес:
Дал им Царя. Летит к ним с шумом Царь с небес,
  И плотно так он треснулся на царство,
Что ходенем пошло трясинно государство:
    Со всех Лягушки ног
    В испуге пометались,
   Кто как успел, куда кто мог,

Графине Ростопчиной

О, в эти дни — дни роковые,
Дни испытаний и утрат —
Отраден будь для ней возврат
В места, душе ее родные!
Пусть добрый, благосклонный гений
Скорей ведет навстречу к ней
И горсть живых еще друзей,
И столько милых, милых теней!

Песня

Счастлив тот, кому забавы,
Игры, майские цветы,
Соловей в тени дубравы
И весенних лет мечты
В наслажденье — как и прежде;
Кто на радость лишь глядит,
Кто, вверяяся надежде,
Птичкой вслед за ней летит.

Так виляет по цветочкам
Златокрылый мотылек;
Лишь к цветку — прильнул к листочкам,
Полетел — забыл цветок;
Сорвана его лилея —
Он летит на анемон;
Что его — то и милее,
Грусть забвеньем лечит он.

Вещий сон

Струит ручей струи из бирюзы
Через луга и розовые мяты, —

В пустой провал пережитой грозы,
В осеребренные туманом скаты.

Ручей, разговорись — разговорись!
Душа моя, развеселись: воскресни!

И вот — извечно блещущая высь!
И вот — извечно блещущие песни!

Старинный друг, освободи меня
Пылающей, пылающей судьбою.

Пылай во мне, как… языки огня,
Пылай во мне: я полн судьбой — Тобою.

Прими меня: не отвергай! Я — здесь,
Друг сказочный, полузабытый, милый…

Отрывок

На вас не поднимается рука.
И я едва ль осмелюсь говорить,
каким еще понятием греха
сумею этот сумрак озарить.
Но с каждым днем все более, вдвойне,
во всем себя уверенно виня,
беру любовь, затем что в той стране
вы, знаю, отвернетесь от меня.

14 августа 1962

Утренняя звезда

Мы встанем с тобой при свечах,
Дитя мое!
Мы встанем с тобой при свечах,
Дитя мое!

На черно-безжизненный сад,
Из вышины,
Последние звезды глядят
И серп луны.

Еще не рассеялась мгла,
И солнца нет,
Но чара ночей отошла,
И брезжит свет.

В томлении ждем мы, когда
Лучи свои
Торжественно бросит звезда,
Звезда Любви.

Но все неизменно вокруг,
Дитя мое!
О, плачь же со мною, мой друг,
Дитя мое!

Праздники

Ждать в детстве воскресенья,
Дня пасхи, рождества,
Дня именин, рожденья
Иль просто торжества, —
Какое восхищенье,
Когда вся жизнь — нова!

Зажгут в сочельник елку,
Мы раньше, вечерком,
Ее подсмотрим в щелку!
И в масках мы потом
Запляшем, втихомолку
Пугая целый дом!

И будем мы, при бое
Часов, под Новый год,
Записывать простое
Желанье в свой черед…
Зато нам ангел вдвое
Подарков принесет!

Страницы