Стихи о книге

Вывескам

Читайте железные книги!
Под флейту золо́ченой буквы
полезут копченые сиги
и золотокудрые брюквы.

А если веселостью песьей
закружат созвездия «Магги» —
бюро похоронных процессий
свои проведут саркофаги.

Когда же, хмур и плачевен,
загасит фонарные знаки,
влюбляйтесь под небом харчевен
в фаянсовых чайников маки!

Вместо оды

Мне б хотелось
         вас
           воспеть
            во вдохновенной оде,
только ода
     что-то не выходит.
Скольким идеалам
смерть на кухне
         и под одеялом!
Моя знакомая —
        женщина как женщина,
оглохшая
    от примусов пыхтения
              и ухания,
баба советская,
      в загсе ве́нчанная,
самая передовая
        на общей кухне.
Хранит она
     в складах лучших дат
замужество
     с парнем среднего ростца;
еще не партиец,

Хорошо!

Время —
     вещь
      необычайно длинная, —
были времена —
        прошли былинные.
Ни былин,
     ни эпосов,
         ни эпопей.
Телеграммой
      лети,
         строфа!
Воспаленной губой
         припади
            и попей
из реки
   по имени — «Факт».
Это время гудит
        телеграфной струной,
это
  сердце
     с правдой вдвоем.
Это было
     с бойцами,
         или страной,
или
  в сердце
      было
         в моем.

Вызов

Горы злобы
      аж ноги гнут.
Даже
   шея вспухает зобом.
Лезет в рот,
        в глаза и внутрь.
Оседая,
    влезает злоба.
Весь в огне.
     Стою на Риверсайде.
Сбоку
   фордами
       штурмуют мрака форт.
Небоскребы
      локти скручивают сзади,
впереди
    американский флот.
Я смеюсь
     над их атакою тройною.
Ники Картеры
       мою
         не доглядели визу.
Я
   полпред стиха —
         и я
          с моей страной

Мама за книгой

…Сдавленный шепот… Сверканье кинжала…
—«Мама, построй мне из кубиков домик!»
Мама взволнованно к сердцу прижала
Маленький томик.

…Гневом глаза загорелись у графа:
«Здесь я, княгиня, по благости рока!»
—«Мама, а в море не тонет жирафа?»
Мама душою — далеко!

—«Мама, смотри: паутинка в котлете!»
В голосе детском упрек и угроза.
Мама очнулась от вымыслов: дети —
Горькая проза!

Тут нарисована жена...

Тут нарисована жена
её глядеть моё призванье
как северный холм
она сложена
в зелёной кофточке стоит
подобно мудрой жене.
держит стальное перо
заложив пальцем книгу.

Маяковскому

Превыше крестов и труб,
Крещенный в огне и дыме,
Архангел-тяжелоступ —
Здорово, в веках Владимир!

Он возчик и он же конь,
Он прихоть и он же право.
Вздохнул, поплевал в ладонь:
—Держись, ломовая слава!

Певец площадных чудес —
Здорово, гордец чумазый,
Что камнем — тяжеловес
Избрал, не прельстясь алмазом.

Здорово, булыжный гром!
Зевнул, козырнул — и снова
Оглоблей гребет — крылом
Архангела ломового.

Канцелярские привычки

Я
  два месяца
       шатался по природе,
чтоб смотреть цветы
            и звезд огнишки.
Таковых не видел.
        Вся природа вроде
телефонной книжки.
Везде —
     у скал,
        на массивном грузе
Кавказа
    и Крыма скалоликого,
на стенах уборных,
         на небе,
               на пузе
лошади Петра Великого,
от пыли дорожной
         до гор,
            где гро̀зы
гремят,
    грома потрясав, —
везде
   отрывки стихов и прозы,
фамилии

Страницы